Джерри Эхерн - Жажда мести

— Ну нет, на этот раз тебе это не удастся, я достану тебя и под землей, и под водой… — со злостью проговорил Хэнк и крикнул пилоту: — Делай заход на корабль и пройди вон над той вертушкой на палубе! Ее надо сразу уничтожить.

Тот кивнул, боевая машина заложила крутой вираж и стала пикировать на вражеский корабль, поливая его палубу очередями из крупнокалиберных пулеметов.

Вдруг от одной из его надстроек пыхнул клуб дыма, и Фрост с ужасом увидел стремительно летящий к ним снизу огонек.

— Ракета! — закричал он, спеша предупредить летчика, чтобы тот успел сделать противоракетный маневр. Но было поздно. Прозрачный колпак кабины с оглушающим грохотом разлетелся на части, одна из лопастей с треском лопнула пополам, и подбитый вертолет стал валиться вниз.

Капитан уцепился за сиденье, вертя головой по сторонам. У сидящего рядом Калантоса по лицу и шее текла кровь, а Альфонсо и еще один боец пытались помочь раненому и лихорадочно освобождали его от привязных ремней. Из передней нижней части кабины, куда попала ракета, внутрь ворвались жадные языки пламени.

— Прыгаем! — крикнул Хэнк своим товарищам, прикрывая лицо рукавом от огня. Он оттолкнулся от сиденья, встал на краю кабины, обхватил обеими руками поднявшегося Калантоса и прыгнул вниз, не отпуская Никоса.

От удара о воду он чуть не потерял сознание, но руки не отпустил и бешено заколотил ногами, захлебываясь и стараясь выплыть на поверхность, не выпустив тяжелую ношу. Ему удалось это сделать, и он стал хватать ртом воздух, выплевывая попавшую в горло воду. В ушах стоял звон, и в них пульсировало что-то теплое. Неужели кровь? Фрост повернул голову, и на его глазах горящий вертолет рухнул недалеко в воду, подняв высокую волну, которая снова накрыла их. Калантос начал захлебываться и судорожно цепляться за руки Фроста, мешая ему вынырнуть на поверхность. Хэнку пришлось ударить его под водой в солнечное сплетение, а затем схватить за куртку и вытащить за собой наверх. Неужели больше никто не спасся? Нет, вон ему рукой машет Альфонсо, рядом с ним мелькает в волнах еще одна голова.

— Альфонсо, сюда! — из последних сил закричал Хэнк. — Помоги мне удержать Калантоса! Быстрее!

Тот стал изо всех сил грести к ним и через минуту был рядом, помогая капитану удержать на поверхности их раненого старшего товарища. Волосы Альфонсо были припалены, и рукава обгорели, но крови на нем видно не было, и держался он на воде как опытный пловец. Фрост немного отдышался, пришел в себя и, когда к нему полностью вернулся слух, услышал нарастающий шум моторов. К ним на помощь спешил один из катеров Калантоса.

— Сюда! Сюда! — замахали они руками, придерживая голову теряющего сознания грека над волнами. Подлетевший катер остановился ярдах в пяти от них, и с него им кинули длинный канат. Фрост сначала надежно обвязал им Калантоса, того быстро подняли на палубу и немедленно стали оказывать первую помощь. За ним из воды вытащили Альфонсо, потом бросили канат капитану, и тут он почувствовал, что теряет сознание.

— Ну, еще немножко, — приказал он себе, крепко уцепился за канат и отпустил его только на палубе. Все, сил сопротивляться охватившей его слабости и отчаянию больше не осталось, он закрыл глаз и провалился в черную пустоту…

Сидя в гостиничном номере, Фрост мучительно размышлял о положении вещей, которое сложилось после всей этой операции. Самое главное — война между Англией и Испанией за Гибралтар была предотвращена. Калантос быстро поправлялся, его раны оказались не такими серьезными, как думал капитан. Пилот вертолета погиб, но бортстрелок и греческие бойцы спаслись. А Альфонсо, так тот вообще сидел сейчас за дверью номера, охраняя его самого, как было приказано доном Адольфо.

Однако Еве Чапман снова удалось уйти. Фрост заскрежетал зубами, закрыл глаз и услышал рядом с собой нежный шепот Констанцы:

— Не напрягайся, расслабься…

Капитан улыбнулся.

— Да, мне сейчас просто необходимо расслабиться.

— Открой глаз, мой дорогой циклоп!

Хэнк взглянул на девушку и рассмеялся. Она склонилась над ним и стала целовать его шею, грудь, плечи.

— Не уходи, Хэнк. Останься… — прошептала Констанца, но Фрост не дал ей договорить, привлек ее к себе, перевернул и стал расстегивать халат, покрывая поцелуями ее податливое тело…

— Синьор! — раздался через полчаса голос Альфонсо. Не одеваясь, капитан пересек гостиничный номер и приоткрыл дверь.