Джерри Эхерн - Коммандос Четвертого Рейха

Только Карков начал сам тревожно подниматься, как он опустился обратно на стул и со смехом бросил:

— Расслабьтесь! Ну никакого чувства юмора…

— Короче, вы согласны или нет проникнуть во французскую нацистскую партию под видом Д. В. Карлсона? — вспыхнул Карков, пристально всматриваясь в Хэнка.

— Так говорите, нужно усы сбрить? — протянул капитан, переводя взгляд с Каркова на Шейлу, — Может, разрешите еще одну чашечку кофе выпить перед этим?

Фрост расстался с усами с большим сожалением, так как он уже не представлял себя без них и отнесся к их потере почти что как к потере глаза. Он всмотрелся в свое изображение в зеркале ванной комнаты. Прическу ему уже сделали — девушка по имени Мириам оказалась неплохим парикмахером. Она убрала баки, подстригла волосы с боков, чтобы подчеркнуть пробивающуюся седину — Карлсон был на пять лет старше Фроста, приближаясь к сорока годам.

Сполоснув лицо, он вытерся и надел повязку. Выйдя из ванной, капитан направился в столовую, где его уже ждали Шейла и Карков. Солнце садилось, весь день прошел в зубрежке самых главных фактов из биографии Карлсона — выучить за один день все подробности целой жизни было просто невозможно.

Этого преступника разыскивали в Соединенных Штатах за убийство при отягчающих обстоятельствах, за участие в заговоре, хищения в особо крупных размерах и нападение на полицейского. Как и Хэнк, он тоже служил во Вьетнаме, но, с другой стороны, был и ветераном бесславного форта Лавенворта. Карлсон вступил в американскую нацистскую партию в Чикаго, еще будучи молодым. Участвовал в расистских демонстрациях и столкновениях со сторонниками доктора Кинга незадолго до убийства последнего. Левый глаз ему выбили в драке, которую он сам и начал, в тюрьме штата Арканзас. Он совершил побег из больницы и за свои последние гастроли теперь его уже разыскивает ФБР.

Сев напротив Каркова, Фрост показал на свою обритую губу.

— Что еще прикажете, шеф?

— Сейчас получите пистолет и последние указания перед дорогой. Оружие мы забрали у него при аресте, он с ним никогда не расставался.

Карков расстегнул потрепанный кейс, а Хэнк задал немаловажный для него вопрос:

— Да, кстати, где он находится сейчас?

— В Израиле, в военном госпитале. Его накачали сильнодействующими успокаивающими препаратами. Карлсон пытался вступить в ряды Фронта национального освобождения Палестины и его опознал один наш переодетый полицейский по расклеенным фотографиям, которые ФБР распространило через Интерпол, когда возникло подозрение, что он выехал из Штатов. Вот, держите.

И он положил на стол кольт калибра ноль сорок пять, три поцарапанных обоймы, коробку патронов и грубо сделанную кобуру, Фрост проверил действие затворной рамы, щелкнул предохранителем и зарядил пистолет. Осторожно спустив курок, он заметил:

— Ну что же, довольно профессиональная штука. А кобуру можете оставить себе на память.

— Но…

Хэнк рассовал обоймы и патроны по карманам.

— Скажете нацистам, что я ее потерял. У вас денег не хватит уговорить меня надеть ее. Хотя, вы мне и так платите. Давайте уже заканчивать с инструктажем.

Они еще немного побеседовали, Фрост покинул заведение израильской разведки и шагнул в поджидающую за дверью темноту. Шейлу должны были отвезти в ее гостиницу чуть позже, она же и поработает связной Хэнка. В качестве члена Моссада ее не знают, да и как дочь Балсама вряд ли узнают. Хэнк был не в восторге от привлечения девушки к выполнению опасного задания, но ему пришлось уступить.

Оказавшись на улице пригорода Парижа — как ему объяснили чуть раньше — Фрост зашагал в указанную сторону, направляясь к станции метро. Карков дал ему билет и сообщил пароль, Мириам улыбнулась на прощание, а Шейла одарила поцелуем.

Он доехал до центра, там пересел на другую линию и проехал еще три остановки. Выйдя на безлюдную улицу, Хэнк обратил внимание, что этот район сильно отличается от пригорода, где размещалась штаб-квартира израильтян. Как и у всех крупных городов, у Парижа тоже были и свои светлые пятна, и темные стороны. Улица, по которой он шел сейчас, находилась где-то посредине этой шкалы. Не такое место, где прохожие на каждом углу считают стодолларовые купюры, но и не район притонов.

Часовая мастерская — пункт его назначения — размещалась на углу. Подойдя к витрине, он незаметно снял выданные ему “Сейко” и немного согнул звенья браслета. Опустив часы в карман, Хэнк поднял воротник плаща — начинал накрапывать дождь — надвинул поглубже тирольскую шляпу и постучал в дверь из цветного стекла.