Джерри Эхерн - Месть

— Я хотел отговорить вас от индивидуального проникновения в лагерь по причине чисто практической.

— Вам не удастся отговорить меня, Том. — Она достала из кармана сигареты и, прежде чем она успела прикурить от своей зажигалки, Том Эшбрук протянул ей свою.

— Что будете пить?

— О-о, я попробую рискнуть и закажу ром с кока-колой.

— Хороший выбор. Когда-то, когда Куба еще не была коммунистической страной, этот коктейль называли «Свободная Куба». — Он слез со стула, направился к бару, обменялся с барменом многозначительным взглядом, заговорил с ним вполголоса, затем вернулся к столику.

— Я сказал бармену смешать «Майерс Дарк» и настоящую кока-колу. Так получается вкуснее всего, поверьте мне.

— Вы, случайно, не попросили его положить в мой стакан еще и снотворного? Я вовсе не подозреваю вас в бесчестных намерениях, может, просто для того, чтобы я не могла сделать то, что задумала?

Том Эшбрук рассмеялся. Бармен принес наполненные стаканы. На краю стакана был ломтик лимона. Рози взяла его, положила в рот, попробовала языком, затем положила на блюдечко.

Том Эшбрук поднял свой стакан:

— За успех предприятия.

— За то, чтобы Дэвид был жив и свободен.

— Поехали.

Они выпили. Ром с кока-колой, — «Свободная Куба», почему-то ей хотелось запомнить это название, — был просто великолепен.

— У меня есть для вас один серьезный довод, и, поскольку я знаю, что вы разумный человек, даже несмотря на то, что вами движет любовь, я надеюсь, Рози, что вы к нему прислушаетесь. Вы не сможете отрицать справедливости моих слов. И тогда уже вам самой решать, что для вас представляет большую ценность — ваше «я» или жизнь Дэвида.

— Да, это у мужчин есть собственное «я», как же я забыла. Я всего лишь женщина. У меня могут быть только условные рефлексы.

— А как насчет логического мышления? — спросил ее Том Эшбрук.

— Иногда. — Она улыбнулась, отхлебнула из стакана, затем сделала последнюю затяжку и затушила сигарету.

— Возможно, именно сейчас вам и следует прислушаться к голосу разума, — улыбнулся Том. — Все просто и ясно, как Божий день. Если вы проникнете в лагерь до нас и целенаправленно дадите им увидеть вас, — отлично. Предположим, все происходит именно так, как вы задумали, вы находите Дэвида и впускаете нас. Все дело в том, что как бы хорошо ни сработал ваш план, благодаря вам люди в лагере поймут, что мы знаем, что Дэвид у них. Даже если это не поставит жизнь Дэвида под угрозу, то значительно затруднит наше проникновение в лагерь.

— Следующее. Мои друзья, — продолжал Том Эшбрук, имея в виду израильтян, — сделали мне еще одно одолжение. Видите ли, много лет назад, когда только образовалось государство Израиль, — это было еще до вашего рождения, — я несколько раз оказывал им некоторые услуги. Теперь они любезно пытаются отблагодарить меня, оказав помощь в проведении нынешней операции. Они провели авиационную разведку, и теперь у нас есть фотографии всего лагеря, сделанные с воздуха. У нас есть возможность изучить данные, выбрать наиболее вероятные места, где может содержаться Дэвид, ворваться в лагерь неожиданно, вовремя покинуть его и даже полностью взорвать. Но, если вы пойдете туда первой, одна, они будут ждать нашего нападения. Это будет стоить нам многих жизней, которыми вовсе не обязательно жертвовать. У меня девять мужчин и одна женщина, плюс вы и я. Двенадцать отличных людей, — должен сказать, при одной мысли об этом у меня на душе кошки скребут, но мы сможем выполнить поставленную задачу, только если внезапность будет на нашей стороне.

— Значит, ради того, чтобы лишь слегка повысить шансы найти Дэвида целым и невредимым, я могу сорвать всю операцию и стать причиной гибели Дэвида и других людей? Это вы хотите сказать?

— Именно это я и хочу вам сказать, — ответил ей Том. — Я не имею права приказать вам не делать этого, но иногда другой подход к проблеме, подход, отличный от того, к которому вы привыкли, трудно принять сразу, этому противится ваше «я». У женщин есть свое «я». Я знаю это по многолетнему опыту. Может, дать вам время подумать, Рози?

— Я уже все обдумала. — Она выпила еще один глоток. Уголки рта у нее задрожали.

— Простите, что пришлось…

— Я подожду, я пойду в лагерь вместе с вами. Я только молюсь Богу, Том, чтобы вы оказались правы.

Том Эшбрук наклонился через стол и сжал ей руку. У нее не было сил смотреть ему в глаза, она просто уставилась в свой стакан. Рози почувствовала, что щеки ее горят, а глаза наливаются слезами.