Джерри Эхерн - Букингем

— Радоваться пока нечему, — прервала она его. — Чем вы можете доказать, что то, что вы тут мне нарассказывали — правда?

— Ничем, — пожал плечами Фрост, начиная жалеть, что так раскрылся перед первой встретившейся женщиной. — Я могу лишь повторить то, что только что рассказал. Как пару часов назад на меня напали несколько ненормальных, которых я впервые видел. Скольких из них я убил, защищаясь, не знаю. После встречи с этими убийцами-неудачниками у меня кое-что осталось от них на память.

Хэнк немного привстал из-за стола и приоткрыл полу пиджака. За поясом блеснул вороненый металл пистолета.

— Дорогая моя, эта пушка самая настоящая. Настоящее не бывает, — добавил он и опустился на стул.

— Не сомневаюсь, — протянула его собеседница. — А ты умеешь с ним обращаться?

Они сами не заметили, как перешли на ты.

— Думаю, что да. Оказалось, что я обладаю приемами самозащиты, они-то и помогли мне выжить этой ночью. Происходит что-то странное — в критической ситуации срабатывают какие-то инстинкты, которые меня и выручают. Так что не удивлюсь, если я ко всему окажусь еще и снайпером.

— А ты не думал о том, чтобы обратиться в полицию?

— Думаю, мне нужно сначала попытаться побольше разузнать о самом себе и о тех, кто за мной охотится — вдруг я окажусь каким-нибудь преступником? Нет, я теперь опасаюсь всего и всех и бежать сдаваться в полицию я пока не намерен…

— Ты и меня опасаешься? — неожиданно спросила она.

— Для такой прекрасной незнакомки, пожалуй, я сделаю исключение, — ответил он.

— Тогда будем знакомы, — протянула она ему руку. — Меня зовут Моника Хьюлетт-Джонс. Ну а как зовут тебя, мы узнаем позже.

Фрост пожал ее ладошку, она была мягкая и теплая. Моника встала из-за стола.

— Подожди меня, пока я оденусь.

— А потом что? — удивленно поинтересовался Хэнк.

— Потом поедем ко мне. Или у тебя есть лучшее предложение?

— Пока нет, — улыбнулся Фрост.

Усаживаясь в машину, Моника сказала, что ехать от благотворительного центра до ее квартиры, расположенной, кстати, в Челси — одном из самых престижных районов Лондона — минут сорок. Ее автомобилем оказался шикарный “ровер”, в стиле ретро.

— Ничего себе тачка! — присвистнул Хэнк, осматривая кожаную обивку салона и отделку из редких пород дерева. — И дорого стоило восстановить ее?

— Автомобиль никто не восстанавливал, — ответила Моника, пряча улыбку. — Он таким и был с самого начала, когда мой муж купил его на выставке.

Фрост потянулся к приборному щитку и открыл заслонку обогревателя, чтобы струя теплого воздуха била в продрогшие ноги.

— Так ты замужем?

— Была замужем. Джонатан погиб в аварии одиннадцать месяцев назад.

— Извини… Не знаю, женат ли я сам или нет, но понимаю, каково терять любимого человека. Жизнь иногда бывает очень жестока…

— Да уж, — закашлялась Моника. — Я была в полном отчаянии, когда поняла, что Джонатан ушел от меня навсегда. Первые шесть месяцев жила, как затворница. Ничего не хотела делать, никуда не ходить, никого не видеть. Жизнь стала мне в тягость. Потом, одним утром, я проснулась, посмотрела на себя в зеркало и ужаснулась, увидев, в кого я превратилась. Вместо волос на голове была какая-то копна сена, в мешки под глазами можно было запихнуть по килограмму картошки, а лицо опухло, как после беспробудного пьянства. Я не на шутку перепугалась, решила сразу же бросить эту свою жалость к себе и вернуться к нормальной жизни. Вскоре после этого я добровольно пошла работать в центр милосердия на Бетнал Грин Стрит, дважды в неделю раздавать еду беднякам. Конечно, я все еще сильно страдаю и скучаю по Джонатану, но поняла, что все равно нужно продолжать жить…

— А ты никогда не думала о возвращении в Америку? — спросил Хэнк. — Наверное, там у тебя остались родственники, они могли бы как-то помочь.

— Нет. Мой дом теперь — Англия, уже целых девять лет. Мне очень нравится здесь, и я не хочу уезжать отсюда.

Не снимая правой руки с рулевого колеса, она покопалась в лежащей рядом с ней сумочке и достала пачку сигарет.

— Ты не против, если я закурю?

— Нет, если угостишь и меня. Моника протянула ему сигарету.

— Держи. Ментоловые. “Данхилл”. Достань, пожалуйста, зажигалку из сумочки, а то мне неудобно одной рукой.

Фрост извлек из сумочки одноразовую зажигалку, прикурил Монике и себе и несколько раз щелкнул зажигалкой, задумчиво глядя на нее. Его взгляд был гипнотически привлечен, заворожен голубоватым пламенем и он мучительно старался понять, почему вдруг оно оказало на него такое воздействие. Вдруг в мозгу пронеслось одно короткое слово из загадочного прошлого и Хэнк довольно рассмеялся, словно маленький ребенок, которому удалось сделать свой первый шаг в жизни без помощи взрослых.