Евгений Сухов - Сходняк

— Ну так что будем делать? — хмуро спросил Владислав, глядя на Николая Валерьяновича. — Неужели совсем никакой информации?

Чижевский подтверждающе пожал плечами:

— Пожалуй, что так. Конечно, кое-что есть. Но это крохи, и они не проясняют главного. Я по своим каналам получить каких-либо данных о ходе официального следствия, к сожалению, не смог, хотя усилий предпринято очень и очень много. Мне не хотелось бы утруждать вас, Владислав Геннадьевич, ненужными деталями. Однако без вашего участия и совета я не вижу, как двигаться дальше.

От собственного бессилия многоопытный полковник сильно волновался и переживал, а заметив, как помрачнел взгляд Владислава Геннадьевича во время его доклада, он и вовсе стушевался.

Варяг поднял руку, как бы призывая Чижевского послушать его. Он уже понимал, что отставному полковнику одному справиться с этим делом не удастся.

— Я вижу, Николай Валерьяныч, что вы и ваши люди предпринимаете колоссальные усилия по этому делу. Не нужно оправдываться. Мы же не первый год вместе работаем… Но тут, мне кажется, нужно найти какое-то свежее неординарное решение, попробовать зайти совершенно с другого конца. Нужно поискать там, где вы обычно даже не пытались действовать. Но в любом случае давайте повнимательнее изучим ситуацию в воровских кругах. Также уверен, что нужно подключать к делу нашу «тяжелую артиллерию». Сегодня утром по моей просьбе в Москву приехал Сержант. Со своим чемоданчиком, — уточнил Варяг и посмотрел на часы. — С минуты на минуту он должен появиться здесь.

И как раз в это мгновение, словно в подтверждение его слов, загудел переговорник на столе. Варяг нажал кнопку связи, и спокойный ровный голос Лены сообщил:

— Владислав Геннадьевич! К вам посетитель. У вас с ним назначена встреча.

Варяг бросил многозначительный взгляд на Чижевского.

— Вот и он!

Дверь распахнулась, и на пороге появился плотный блондин лет сорока пяти в полотняной светлой куртке и тщательно отглаженных брюках. Игнатов встал и быстро прошел к нему навстречу, раскрывая объятия.

— Здорово, Степан! Рад тебя видеть!

За всю историю их многолетнего знакомства и он, Владислав Игнатов, и Степан Юрьев по кличке Сержант пережили многое: взаимное уважение и соперничество, обиду, вражду и — в последнее время — дружбу. Эта дружба была скреплена кровью их врагов, которая, пролившись, стала залогом взаимного глубочайшего доверия. В последний раз Варяг вызывал Сержанта в самый трудный момент своей жизни — когда на него развернула охоту сибирская бригада отморозков, а он, потеряв жену и сына, гонимый горем и жаждой мщения, сам пустился на поиски своего заклятого врага Николая Радченко. И если бы не верный Сержант, неизвестно, смог бы Варяг одолеть этого беспощадного, страшного ублюдка, потерявшего человеческий облик, лишенного всяческих тормозов и принципов.

Вот и на этот раз он вызвал Сержанта. Но теперь-то, пожалуй, Варяга подстерегала опасность похлеще: борьба с невидимым и, судя по всему, очень сильным и жестоким врагом не предвещала ничего хорошего; опять же назревающий конфликт с ворами на большом сходе — тоже не игрушки. Владислав прекрасно осознавал, что конфликт с сильными мира сего (а убийство Шелехова и есть предупреждение именно об этом) исполнен риска стократ большего, нежели выяснение отношений с озверевшим бандитом. Коварный враг всегда страшнее стократ.

— Садись, Степа. С полковником тебя, надеюсь, знакомить не надо.

— Да уж! Да уж! — подтвердил Юрьев, а полковник, дружелюбно улыбаясь, протянул Сержанту руку для приветствия:

— Да, виделись не так давно… Как доехали, Степан? Сержант шутливо погрозил ему пальцем:

— Почему Степан? Вы же билет на самолет из Пулково купили на паспорт гражданина эр-эф Нащокина Сергея Сергеевича, а не на какого-то там Степана!…

Чижевский рассмеялся:

— В своем репертуаре — конспиратор!

Сержант, он же Степан Юрьев, он же Сергей Сергеевич Нащокин, он же…

(эту галерею имен можно было продолжать до бесконечности), присел в вертящееся кресло перед рабочим столом Варяга.

— Увы, приходится соблюдать правила… Еще скажите спасибо, что мне не пришлось парик напяливать и очки с пластиковым носом. Я же до сих пор как-никак в международном розыске нахожусь — и по линии Интерпола, и по линии пяти или семи иностранных разведок, ну и, понятное дело, во всесоюзном розыске.

— Во всесоюзном? — усмехнулся Варяг. — Да уже Союза-то скоро лет десять как нет.