Сергей Соболев - Кондор принимает вызов

Испытывая некоторые колебания относительно правильности своего поступка, Бушмин в конце концов все же решился выложить все начистоту. Он был уверен на все сто, что Санька Прохоров не продаст его ни при каком раскладе. Зато он в силах помочь ему найти выход из сложнейшего положения. И еще успокаивало то обстоятельство, что никакого криминала, по правде говоря, в ту ночь он не совершал. Некоторая доза глупости и авантюризма в его действиях присутствовала — что было, то было, — но уголовку ему даже при большом желании пришить трудно.

Н-да... Влип, очкарик. Кто мог ожидать, что события примут столь неожиданный оборот... Головная боль ему теперь обеспечена на долгие времена, причем совершенно неважно, какую линию поведения он изберет для себя в данной ситуации: будет ли отпираться до крайнего упора и отрицать все на свете или расколется сразу и выложит следствию все начистоту — в любом случае ему придется долго и нудно доказывать, что он не верблюд.

— Ты закончил?

— Все как на исповеди.

Отвернувшись, Бушмин уставился неподвижным взглядом в наливающееся густой вечерней синевой окно.

— Гм... Везет тебе, как утопленнику, — мрачно заметил Прохоров. — Не успел из одной беды выбраться, как жизнь тут же новую подлянку подбрасывает... Ладно, не вешай нос, приятель. Сам знаешь, безвыходных положений не бывает.

Бушмин в задумчивости закусил нижнюю губу.

— Александр, ты в юридическом отношении подкован получше меня. Кодекс, правда, в «Балтии» меня заставили выучить назубок, но на практике, сам знаешь, все выглядит несколько иначе... Какие конкретно деяния, исходя из известных тебе фактов, мне могут инкриминировать в данной ситуации?

Прохоров мрачно покрутил головой.

— Ты как маленький ребенок, Андрей. Существует банальная истина: был бы человек, а статья из УК для него найдется.

— Давай говорить более предметно.

— Пожалуйста. На тебя, к примеру, можно навесить статью 125 «Оставление в опасности»...

— Да откуда мне было знать, что он подраненный? Обычная ситуация, мужик попросил подвезти, я согласился, потому что мне было по пути, а он вдруг возьми и — неожиданно так — сдохни!..

Прохоров многозначительно хмыкнул.

— Сам подумай, Андрей, что ты несешь? Ты что, всерьез собираешься потчевать таким бредом следака? Да он просто помрет со смеху! И учти, сто двадцать пятая — это еще пустяки, по ней предусмотрено плевое наказание. Тут тебе могут кое-что посерьезнее навесить, от соучастия в разбое до предумышленного убийства, и, даже если перед следствием будет поставлена такая задачка, под одной из крутых статей вроде двести пятой будут тебя раскалывать.

— Это ты маленько загнул, Александр. Нуда ладно, сейчас речь не об этом. Какие у тебя есть догадки по поводу «черного монаха»?

— Даже не знаю, что ответить. — Прохоров почесал пятерней в затылке. — Думаю, ты правильно сделал, что избавился от трупа. Окажись я на твоем месте, я бы поступил точно так... Что касается звонка дежурному по городу, то это не самый умный поступок, но, по крайней мере, ты сделал все по совести, и это тебя несколько оправдывает... А вообще-то странная история, Андрей. Признаюсь, я раньше представлял себе ситуацию несколько иначе.

— Какие будут предложения?

— Кхм... — Прохоров опять принялся чесать затылок. — Можно, конечно, самому объявиться, пока оперативники не успели сами добраться до тебя. Получится что-то вроде явки с повинной...

Бушмин энергично тряхнул головой.

— Такой вариант я не приемлю.

— Рано или поздно, но тебя «пробьют», как ты этого не понимаешь? — Прохоров бросил на приятеля укоризненный взгляд. — Насколько я знаю, всего в розыск подано девять тачек, из них шесть в городе.

— Надо полагать, что в списке подозреваемых я буду числиться под первым номером, — Бушмин невесело улыбнулся.

— Умный мальчик, — похвалил его за сметку собровец. — Странно только, что тебя до сих пор не «пробили». Может, отложили разговор до утра? Или, к примеру, пошли по ложному следу... Ты по доверенности катаешься?

— Нет, «девятка» оформлена в полную собственность.

— Значит, в списке ГАИ наверняка фигурирует твоя фамилия. Так-так... Андрей, ты где прописан?

— В общежитии органов внутренних дел, на Комсомольской.

— Ах вот оно что, — протянул Прохоров. — Это в корне меняет дело. Кое-какой запас времени у нас есть, но на многое рассчитывать не стоит.

В этот момент приоткрылась дверь и в образовавшуюся щель просунулась голова слегка подзабытого ими за разговором Ивана Демченко.