Сергей Соболев - Террорист №1

— Для покойника вы выглядите неплохо, — сухо отметил сидящий за столом человек. — Продолжайте называть меня Стоуном.

— Проваливайте! — скорее по инерции рявкнул Романцев, но Стоун не реагировал на его проклятия, предпочитая роль наблюдателя. Лет этак пятнадцать назад офицеры из аналитического отдела ПГУ [7]как-то в шутку приклеили этому человеку прозвище Стоун. Как раз тот случай, когда не в бровь, а в глаз. Холодный, бездушный и твердый, как камень. Здоровенная глыба, которая все время норовит встать у тебя на жизненном пути.

Романцев бросил взгляд на циферблат наручных часов, показывавших, помимо точного времени, календарную дату. По всем прикидкам получалось, что его убили четверо суток назад, с маленьким хвостиком… Каково, а?!

— Неплохо бы меня похоронить, — буркнул Романцев. — А то как-то не по-христиански все это… Можно без церемоний, потому что нынче я вроде как сирота… Само собой, ваше присутствие на моих похоронах необязательно.

Стоун промолчал, только отвел взгляд в сторону и принялся рассматривать двойника Алексея Романцева, словно раздумывая, кому из них в дальнейшем отдать предпочтение.

— Я покойник, — продолжил, обращаясь к стенам, Романцев. — Стаж небольшой, всего четверо суток, но это дело поправимое… Мне нравится быть покойником. Это самое лучшее из всего, что я когда-либо испытывал. Я надеяюсь, что мой нынешний статус целиком устраивает всех. Я ведь изрядно всем надоел: начальству, коллегам по работе, кремлевской мафии, криминалитету, жене и собственным детям. Кстати, за какие грехи меня вдруг понадобилось приговорить? И почему это было поручено именно Феликсу Ураеву?

Не дождавшись ответа, Романцев вяло махнул рукой.

— Ладно, мне наплевать, кто и за что меня убил. Эта история дурно пахнет, но я не собираюсь во всем этом копаться. В принципе меня полностью устраивает такое положение дел…

Романцев тяжело поднялся со стула, опираясь одной рукой на край стола.

— Все было хорошо до того момента, пока я не увидел вас, — он направил на Стоуна указательный палец. — Всех устраивает числить Романцева покойником, только не Стоуна… Вы даже на том свете не хотите оставить меня в покое. Скажите, зачем вам понадобилось высвистывать меня оттуда? Вам известно, что общаться с потусторонним миром опасно?

Романцев перевел дыхание и оперся теперь уже на обе руки. Больше всего он сейчас был похож на паралитика, который опрометчиво покинул свою инвалидную коляску, возомнив вдруг, что он способен передвигаться без сторонней помощи.

— Читали Ветхий Завет? Конечно, Стоун все читал и все на свете знает… Помните, царь Ирод приказал уничтожить всех кудесников и заклинателей духов? Он почему-то счел род таких людей опасными для себя… Не боитесь, что какой-нибудь современный Ирод обрушит на вас свой гнев за то, что вы вызвали к жизни дух покойного Романцева? Какого черта вы молчите, Стоун?! И уберите эту физиономию, что на экране, — она мне противна!

Выпалив эту тираду, Романцев вернулся на прежнее место. Хотя собственное тело едва подчинялось ему, голова, как ни странно, почти перестала болеть.

— Пребывание на том свете определенно пошло вам на пользу, — удовлетворенно кивнул Стоун. — К вам вернулось чувство юмора. Последние годы вы слишком мрачно смотрели на окружающую нас действительность…

— Это хорошо, что вы говорите обо мне, как о покойнике. Продолжайте и дальше в том же духе… Не дай бог вам сказать, что это всего лишь розыгрыш! Не нужно меня разочаровывать… А теперь выключите «ящик» и скажите, какого черта вам от меня понадобилось! Я буду рад любым разъяснениям.

— Вы не будете разочарованы, Романцев, — скупо улыбнулся Стоун. — Можете мне поверить…

«Это чистая правда, — подумал Романцев. — Ты меня никогда не разочаровывал, Карпинский-Стоун. За исключением тех хорошо известных мне случаев, когда ты, руководствуясь какими-то своими соображениями, повел себя как подлый иезуит, по сути, предав меня и некоторых других людей, которые тебе доверяли…»

Стоун развернулся в сторону телеэкрана и нажал кнопку дистанционного пульта. На экране появилась заставка телекомпании Си-эн-эн. Ни хозяин, ни его «гость» в услугах переводчика не нуждались, поскольку английский для каждого из них был, по сути, вторым родным языком.

Это была запись одного из выпуска теленовостей, причем почти трехсуточной давности. Когда в эфир пошел второй по счету сюжет, Алексей вначале встрепенулся, затем почувствовал сосущую пустоту в желудке… Еще бы! Речь там шла в том числе и о некоем Романцеве.