Андрей Таманцев - Точка возврата

— В порядке твой друг, — сказал он. — Крови ему нальем, два дня полежит, и можешь забирать.

И добавил вдруг, резко снизив уровень громкости:

— В Москве как, много еще наших?

— Да хватает, — растерянно ответил Артист.

— А здесь никого. Все поуезжали. И мои уехали. Жена, дочь, сын. А у меня отделение и три года до пенсии. Я уеду — придет сюда местный деятель, который за свинину купил диплом, у которого руки из задницы растут, и притом обе левые. И что с отделением будет? Хоть три года еще я отделение подержу... А мои — уехали, вот так...

Доктор Розенблат развернулся и пошел в свой кабинет. При этом Артисту показалось, что он потерял, по крайней мере, четверть своего исполинского роста.

— Спасибо, Леопольд Аронович, — только и сказал Артист ему вслед.

Но доктор только, не оборачиваясь, поднял ладонь — мол, все нормально.

На улицу Сверчинского Артист пришел вечером, когда стемнело. Конечно, дом Бороды был под наблюдением. И даже не просто под наблюдением, там была засада. Через дорогу, во дворике почти такой же виллы, в какой жил и Борода, стояла машина. И фары были выключены, и в салоне свет не горел. Выдал засаду огонек сигареты, который Артист заметил в окошке. Он прошел как бы мимо, но метнул взгляд на подозрительное авто и увидел силуэты нескольких человек. Сомнений быть не могло. Засада. Значит, Лариса решила вести двойную игру. Стоило с ней потолковать.

Артист сделал крюк и, преодолев несколько заборов, подобрался к дому Бороды с тыла. У Ларисы в комнате горел свет. Артист бесшумно влез на балкон.

Она была одна. Очевидно, только что откуда-то пришла, потому что стояла у шкафа и переодевалась. Открытая дверка шкафа скрывала ее от Артиста. Он видел только мелькающие локти рук, то прячущих что-то в гардеробе, то извлекающих оттуда новые порции одежды. Наконец Лариса определилась, в каком виде она будет коротать вечер. Шкаф был закрыт, и она пошла прямо на Артиста: как раз у балконной двери трюмо стояло. Остаток дня до отхода ко сну Лариса решила провести в халате тонкого шелка. Его-то она и несла в руках, остальная одежда была снята, сложена, спрятана. Она шла на Артиста мощной боевой единицей, готовой выдвинуться на плацдармы любви; ее формы, так привлекавшие взгляд, когда они выглядывали из-под одежд, оказавшись неприкрытыми, оправдывали самые смелые ожидания.

Лариса села на банкетку перед трюмо. Прежде чем облачиться в халат, она не без самодовольства рассмотрела себя в зеркале, повела грудью, состроила несколько кокетливых гримас и даже зафиксировала все свои формы в нескольких кокетливых позах. Тут-то, совершенно врасплох, она и была застигнута Артистом. Балконная дверь оказалась незапертой, он вошел тихо, проскользнул Ларисе за спину, зажал ей рот и, отвернув ее лицо от трюмо, приставил к горлу нож. Она рефлекторно попыталась вырваться, но уже через секунду поняла, что противник сильнее и шутить не собирается.

— Кто наблюдает за домом? — спросил Артист измененным голосом. Надо же было с чего-то начать неприятный разговор. И добавил: — Я тебе ротик слегка приоткрою, но ты не думай, что тебе можно кричать.

— Я не знаю, — вся дрожа, ответила Лариса.

— Врать не советую.

— СНПУ.

— Что они знают?

— Я так не могу говорить. С ножом у горла.

Артист держал Ларису не настолько жестко, чтоб она и головой не могла кивнуть. В конце концов, он вовсе не собирался ее резать. Так, попугать хотел, показать серьезность своих намерений. Она запрокинула голову, чтобы ухитриться увидеть того, кто ее допрашивает. Артисту открылась чудная картина: сверху ему были видны бедра сидящей, выше была агрессивно настроенная грудь, и над всем этим испуганное, но и в испуге кокетливое, миловидное лицо с широко раскрытыми глазами.

— А! Это ты... — Лариса даже улыбнулась, потому что Артист совсем ослабил хватку.

— Я. Но не пытайся меня очаровать. Отвечай: что они знают?

— Если ты так хочешь, я тебе скажу.

Лариса с ногами уселась на банкетку. Надевание халата она решила отложить, вероятно, до конца беседы.

«Кто кого застал врасплох?» — подумал Артист и опустился в ближайшее кресло.

— Я закурю? — спросила Лариса. Артист кивнул.

— Вы играете в какие-то свои игры, меня держите за дурочку — Лариса изящно затягивалась и картинно стряхивала пепел, несмотря на то что пальцы у нее все-таки слегка дрожали. — В секреты свои вы меня не посвящали. Когда меня спросили, я рассказала то, что знала. Я за вас всех, в частности за Кулика вашего, страдать не собираюсь.