Евгений СУХОВ - Оборотень

— Ну, это уже в твоих силах, — усмехнулся Медведь, — ты же у нас академик, экономист-международник…

— Я помогу, — твердо сказал Егор Сергеевич. — Главное, отобрать достойных людей.

— Мне рассказывали об одном молодом воре в Казани, — задумчиво почесал висок Медведь. — Щербатов его фамилия. Кличка Варяг. Из воровской семьи, в пятнадцать лет уже прописался в «малолетке», но главное не в этом.

Очень неглупый, толковый, у него отличная память, в общем, можно сказать, вундеркинд.

— А лет ему сколько, этому казанскому вундеркинду?

— Двадцать…

Егор Сергеевич покачал головой:

— Совсем зеленый. Нет, не годится. Ты к нему, Гера, пока присматривайся, но ему еще рановато. А кто у тебя в Ленинграде есть?

Медведь, видно вспомнив про своего ленинградского кандидата, ухмыльнулся:

— Сам я его не знаю, ни разу не встречал. Но верные люди отзываются о нем очень хорошо. Станислав Бирюков. Сильный, умный, упрямый, справедливый, честный. Хороший кадр. Кстати, имеет высшее образование.

— Да? — оживился Нестеренко. — Это очень кстати. Чем он занимался по жизни?

— Фарцевал, чем же еще! Английские пластинки американские джинсы, французские духи и противо зачаточные таблетки. Но это так, для отвода глаз. А вообще-то у него масса воровских специальностей. Его Смоляной очень ценит.

Он— то про него мне и рассказывал. Как раз накануне своей поездки на рыбалку… -Медведь потянулся к графину с водкой. — Давай помянем Смоляного. По-глупому человек погиб. Странно все это — ехал по пустому шоссе, скорость, правда, была приличная, и откуда ни возьмись МАЗ. Мне звонили рассказывали, что его «Волга» в гармошку сложилась. Его труп из салона пришлось вырезать автогеном…

Нестеренко поднес наполненную рюмку к губам. Со Смоляным, смотрящим Ленинграда, он пару раз встречался в Москве, в доме у Медведя. Смоляной ему не понравился — слишком заносчиво себя держал, в споре частенько балансировал на грани хамства, вообще гоношистый был… Хотя, по отзывам Медведя, смотрящим был честным, аккуратным и строгим.

— Или не по-глупому погиб. Автомобильные аварии у нас в стране редко бывают случайными. Ты же сам знаешь, скольких неудобных людей устранили в таких, с позволения сказать, авариях, — практика наладилась еще при Иосифе Виссарионовиче.

Они, не чокаясь, выпили.

— Скоро придется созывать сход, выбирать нового смотрящего Ленинграда, — продолжал Медведь. — Может, стоит Бирюка двинуть. Момент удобный…

Нестеренко замахал руками:

— Гера, это уже сугубо твое дело. Не хочу ничего слушать. Сам решай — кого поставишь смотрящим, с тем и будем работать. Хочешь Бирюка — давай Бирюка. Но только поторопись. Ленинград — кусок лакомый. Многие захотят его заглотнуть. Как бы там не передрались тамошние воры за место смотрящего…

После убийства Смоляного законные все пристальнее всматривались в молодого ленинградского вора по кличке Бирюк. Он сумел сохранить костяк бригады Смоляного, и уже во время траура его новые подопечные научились заглядывать ему в рот и торопились предугадать любое его желание. Такое верноподданничество осиротелой братвы не доставляло радости лидерам других группировок, и они старались избегать встреч с Бирюком.

Часть группы Смоляного разбежалась к другим паханам, но Бирюк никого не уговаривал. Однако те, кто хорошо знал его, не сомневались, что он сполна рассчитается за подобное предательство.

Законные были осведомлены и о том, что в течение последних двадцати дней Бирюк трижды приглашал ленинградских лидеров сесть за круглый стол и решить все возникшие за последнее время разногласия, а уже затем сообща выбрать нового смотрящего города. Но все его предложения остались без ответа, каждый из лидеров поглядывал на свою братву и видел себя новым правителем северной столицы.

— О том, что это межгород, Бирюк догадался сразу короткие и резкие звонки нахально ворвались в квартиру. От вчерашнего застолья у Станислава болела голова, и, как обычно, он хотел отлежаться обеда, а потом выпить холодного пивка.

То, что звонит кто-то чужой, он понял сразу. В его окружении знали, что каждое воскресенье Бирюк восстанавливает силы после тяжкой субботы и поэтом беспокоить его можно было только далеко за полдень…

В субботу Станислав вместе с друзьями традиционно проводил время с девочками, которые пять дней в неделю работали у гостиницы «Астория», выбивая — вернее, вылеживая — у иностранцев твердую валюту. В шестой день он проводил «субботники»: проститутки должны были поработать бесплатно, обслуживая Бирюка или его приятелей, а также возможных почетных гостей.