Александр Афанасьев - Диверсия высочайшего уровня

Несмотря на откровенно безвыходное положение, украинцы торговались, вели себя даже намного жестче, чем требовалось. Не уступали им и русские. В основном потому, что Марина приказала им держаться такой тактики переговоров. Не уступать ни в чем, даже по мелочам. Мы приказываем – вы выполняете.

На втором часу переговоров Марина извинилась и тихонько выскользнула из зала. Она была серым кардиналом делегации и не участвовала в процессе непосредственно. Ей требовалось немного отдышаться и посетить некое место задумчивости и уединения.

Это самое место оказалось еще более мерзким, чем она думала. Там не было ни сверкающего кафеля, ни итальянской или чешской сантехники, ни зеркал. Если переговорная была еще болееменее отделана, то здесь!..

Украина. Чтобы понимать, что тут творится, надо учитывать, что это очень бедная страна. Она так и не выбралась из той ямы, в которую рухнула в девяносто первом. Даже в Киеве, где зарплаты вдвое больше, чем в среднем по стране, этот уровень не достигнут. В Днепропетровске, городе-миллионнике, который кто-то считает европейским, уже десять лет нет централизованной подачи горячей воды. Киев тянется из последних сил, но он приблизился разве что к планке Уфы или Самары, даже не Казани, Санкт-Петербурга, Москвы или Сочи.

Марина мыла руки, когда вдруг зазвонил какой-то телефон. Она недоуменно огляделась и увидела мобильник. Кто-то его, наверное, забыл. Вот он-то и звонил.

Марина вымыла руки, обнаружила, что сушилка здесь не работает, и полезла в сумочку за салфетками.

Телефон не умолкал.

Она вытерла руки и скомкала салфетку, собираясь положить ее в сумочку. Опыт разведывательной работы приказывал ей не оставлять за собой никаких следов.

Телефон продолжал звонить.

Подумав, она подняла его, нажала на кнопку и сказала:

– Да.

– Марина Викторовна!..

Сказать, что она удивилась, значит не сказать ничего.

Марина узнала голос и повторила:

– Да.

– Прошу прощения, что выбрал не совсем традиционный способ связи. Но нам нужно увидеться. Как можно быстрее.

Она машинально глянула на себя в зеркало. Аналитики давали пятьдесят на пятьдесят. Но женщина была в себе уверена.

– Это очень необычно…

– Это очень важно.

– Хорошо. – Она подлила в голос сомнения. – Но…

– Во дворе здания, где вы находитесь, ждет машина. Она же доставит вас обратно. Это очень важно, – настойчиво повторил президент. – Если бы был другой способ…

Но его нет. И ты это знаешь лучше других.

Как бы не так!

– Хорошо. Я согласна.

Сотрудник «Альфы» ждал ее на выходе.

– Остаешься здесь, – сказала она. – Я вернусь через два часа. Или отзвонюсь.

– Марина Викторовна!..

Она бросила на него взгляд, от которого этому человеку, прошедшему две длительные командировки в Дагестан, стало очень нехорошо.

– Нет ничего необычного в киевской розе ветров, – медленно сказала Марина.

Какое-то из этих слов или их сочетание было паролем.

Телохранитель отступил в сторону.

Выход на улицу она нашла сама.

Узкая лестница, на втором этаже – банка с окурками. Расхлябанная дверь с пружиной, скрипящая тут еще с советских времен. Обтекаемый, как акула, черный «Мерседес», дымок из выхлопной трубы внедорожника, предназначенного для охраны. Внимательные парни, смотрящие по сторонам и на крыши.

Дверца плавно захлопнулась за ней. Машина тронулась.

Президент Украины ждал ее в каком-то здании. Она целый день провела у компьютера, запоминая улицы Киева, но определить, где находится, так и не смогла. Это был не центр города, какой-то домик еще советской постройки, совершенно неказистый снаружи, двухэтажный, с облупившейся краской цвета мочи. Приметами двадцать первого века были только пластиковые рамы да стальная дверь. Очевидно, это какой-то секретный объект, временно расконсервированный. Возможно, дело так плохо, что президент страны вынужден прятаться в своей столице.

Он ждал ее на втором этаже, в неожиданно просторном и уютном помещении. Стены были укреплены. Марина заметила это, бросив взгляд на дверной проем. А вот внутри не проводилось никакого ремонта с тех самых советских времен. Карта напротив окна, массивный стол, стены обиты деревом и кожей, но не итальянской, а той, которая выглядит хуже заменителя.

Такого рода советские приставные столы, рассчитанные на два десятка человек, отлично подходили для походно-полевых утех, но, едва войдя в комнату, Марина сразу определила, что ничего не будет. Опять тот же самый страх в глазах, прежняя неуверенность в себе.