Cassandra Claire - Draco Sinister

Я никогда не чувствовала зла в тебе. Ты часто был ненавистным, ужасным мерзавцем, но ты никогда

не был злом. Так что… завязывай. Кончай со всей этой «Я — Темный Принц Зла» ерундой. Потому

что это не так. Ты просто человек, Драко Малфой, такой же, как все остальные. И твоя беда не в том,

что ты зло. Беда в том, что ты боишься. Ты все время убегаешь. Ты удрал из Замка, когда ты решил,

что Гарри и все прочие больше не доверяют тебе, потом ты убежал от меня, когда я уговаривала

тебя вернуться домой. Ты даже от Снэйпа бежал. Ты хранил меч, поскольку это давало тебе повод

убегать от Гарри и Гермионы, и от всего в твоей жизни, чего ты не мог выдержать, а потом ты

попытался убежать от той тьмы, которую он призвал, но ты не в силах. Все, что ты сейчас

делаешь — убегаешь от самого себя и все дальше и дальше отдаляешься от всякого, кто мог бы

помочь тебе. Знаешь, ведь у тебя было все, что ты хотел. Семья, люди, которые заботились о тебе.

И ты убежал от всего этого! «Ах, я должен уйти, я опасен для всех вокруг, я такое зло, пожалуйста,

дайте мне по голове, ля-ля-ля». Дерьмовая куча самооправданий!

Джинни тыкала Драко пальцем в грудь, а он буквально таращился на нее в удивлении.

— Кто сказал, что ты должен сидеть здесь и ждать, пока все эти грандиозные события, которые

так тебя волнуют, не взорвут все вокруг? Почему ты не борешься? Не знаю, как ты, но я бы

предпочла ошибиться и сделать что-то, чем в страхе не делать ничего!

Она прервалась на полуслове, тяжело дыша, будто только что пробежала марафон. Боже, что она

наговорила? Она кричала на Драко — в ушах у нее звенело до сих пор. Пораженная, она медленно

324

подняла голову и увидела его, смотревшего сверху вниз с очень странным выражением в глазах.

— Драко, — ее голос дрогнул. — Мне очень…

«…жаль», хотела она сказать, но прежде, чем она произнесла это слово, даже прежде, чем она

подумала это, Драко схватил ее за руки, подтянул к себе и запечатал ее губы своими.

Будто молния прошла через ее тело, белым лезвием прямо в сердце. Это было совсем не похоже

на короткий ледяной поцелуй, которым они обменялись тогда в ее спальне. Возможно, из-за

близости огня, возможно, из-за алкоголя в его крови, возможно, из-за чего-то еще, его кожа больше

не была холодной, а сравнялась с ее собственной пылающей кровью. Она чувствовала жар его рук

на своих опаленных плечах, в то время, как его пальцы пробежали по ее спине, оставляя пламя там,

где они коснулись. Головокружение затуманило ее зрение. Так вот на что это похоже — будто стоишь

в зачарованном пламени? Горишь и не чувствуешь боли? Все внутри нее будто превратилось

в жидкость, в расплавленный металл, и жар охватывал ее тело, обжигая вены, превращая ее кости

в стекло.

Когда он оторвал свои губы от ее, она почувствовала, будто лишилась чего-то, и ухватилась за

него, безотчетно вцепившись в его рубашку. Но он только притянул ее ближе к себе (хотя она

думала, что ближе уже некуда, казалось, они соприкасались каждым дюймом своих тел), и его рука

сумела проскользнуть в несуществующий зазор между ними и начала нащупывать застежки на ее

одежде. Это были очень легкие движения, но ощутимые и, пожалуй, ласкающие. Это означало, что

он волнуется. Ну и хорошо. Он и должен волноваться.

Ее платье распахнулось, и его рука скользнула внутрь к тонкому шелковому белью, которое

совершенно не препятствовало его прикосновениям. Ей казалось, что между его рукой и ее

обнаженной кожей нет никакой ткани. Кончики его пальцев скользили по ее телу — вдоль

позвоночника, к крылышкам лопаток, во впадинку у нее на затылке. Неожиданно оказалось, что

очень важно, чтобы между ними было как можно меньше одежды, и с этой мыслью ее руки

вспорхнули к его рубашке и рванули ее так сильно, что Джинни вдруг увидела себя со стороны,

разрывающей рубашку Драко так, что на нем остались одни рукава.

Это рассмешило ее. Она отпустила его рубашку и беспомощно хихикала, прижавшись к нему.

Драко слегка отстранился, и серые глаза взглянули на нее, сонные и любопытные.

— До сих пор никто, с кем я целовался, не смеялся надо мной, — заметил он, сбитый с толку.

Джинни не ответила. Она только что-то лепетала. Это было совсем не смешно, но она не могла

остановиться.

«Нервы», — подумала она. — «Прекрати сейчас же.»

Но ничего не помогало.

— Посмотрим, сколько ты сможешь продержаться, если я сделаю вот так, — сказал он с коварной