neutron - Draco Veritas.doc

чать на ласки, принимая его смертоносное восхищение.

кровь, значит, на всё про всё у них в запасе есть

Размечтались.

от силы минут десять — двадцать, пока не наступит

Крепя оковы вокруг её запястий, он, склонившись,

шок. За шоком почти сразу последует смерть. Хорошо

шепнул ей прямо в ухо слова заклинания, много-много

ещё, что Том полоснул именно по запястьям — целься

лет назад начавшего это безумие:

он в артерию, они были бы здорово ограничены

— Как прочной нитью связан ты, да будешь

во времени…

ты ко мне привязан…

Подняв руки насколько позволяла цепь, она запусВольдеморт поджидал Тома в пентаграмме, его

тила пальцы за шиворот футболки в поисках засунутой

окаменевшая фигура свидетельствовала о крайнем непод бретельку бюстгальтера шпильки, которой тут же

терпении. Белая паучья рука сжимала палочку. У ног

и начала ковырять в замке своих наручников.

свернулся изнемогающий от страха Червехвост, кото

рый поддерживал раскрытый фолиант. Люциус замер

* * *

снаружи — скрещенные на груди руки, каменное лицо.

Ухмыльнувшись, Том шагнул внутрь магического

Вольдеморт вскинул свои затянутые в чёрное лазнака, тут же взвившегося живым огнём — теперь

дони к небу, взирающему на происходящее сквозь разне кровь, но пламя вычертило его контуры.

верстый потолок Церемониального Зала, и запел:

Недалеко от Джинни ахнула Гермиона:

— Fulmen evoca! Callis inveni! Exitum repta! Exitum!

— Началось.

Exitum!

Едва зазвучал его голос, как странный свет внутри

* * *

пентаграммы из белого стал зелёным, от пола застру

ился серебристый туман, обвивая ноги и в конце конПентаграмма пылала, и внутри её яростных очерцов полускрыв замершие в пятиконечной звезде фигутаний стояли друг перед другом Том и Вольдеморт. Рон

ры. Он напоминал прикосновение прохладных пальцев.

со своей платформы видел, как Тёмный Лорд нахмуДрако

попробовал

его

вкус

на своих

губах

рился, приветствуя своего ученика:

и передёрнулся: горечь. Хуже, чем алоэ.

— Наконец-то ты осчастливил нас своим присутстОн повернулся.

вием, мой юный падаван.

— Гарри…

— Мои извинения, Господин, — Том спрятал улыбСудя

по всему,

гриффиндорец

не слышал:

ку, отвешивая грациозный поклон своей старшей ипоон смотрел куда-то перед собой, и его губы, его стисстаси.

нутые кулаки сейчас были совершенно белыми,

— Займи место подле меня, — рявкнул Вольдеа ногти — Драко видел — глубоко впились в ладони.

морт. — Итак, Том, кровопускание. Прошу.

Было непонятно, смотрит ли он на Рона, чьи конвульТом поднял взгляд, всё ещё улыбаясь, и Рон увисии уже затихали, или же на Вольдеморта. А может,

дел — синие глаза зажглись тёмным пламенем, блеснуи вовсе

на Люциуса,

бесстрастно

застывшего

ли в радостном оскале острые зубы, взмыла вверх руза периметром пентаграммы. Отец то опускал руки,

ка. Выстрелил с кончиков пальцев яркий зелёный луч,

то снова скрещивал их на груди, и Драко заметил яри в тот же миг тело Рона пронзила невыносимая боль,

кую вспышку малфоевского перстня на пальце.

к рукам будто приложили раскалённую кочергу.

Драко опустил взгляд к собственной руке — там

Он взвыл, забился в своих оковах, но цепи держали

горело точно такое же кольцо. Помнится, в детстве

крепко — и вот загудели вены, словно к ним припала

он всё никак не мог дождаться мига, когда подрастёт,

стая голодных вампиров. Рон захрипел, когда хлестнучтобы тоже носить его на пальце, впечатывать

ла горячая кровь, стекая по пальцам и барабаня

в мягкий воск свои инициалы… Он помнил, как перелипо мраморному полу далеко внизу.

вался камень на свету, когда отец подкидывал его, ещё

совсем ребёнка, вверх… боль в груди, всколыхнувшая * * *

ся при этом воспоминании, оказалась настолько остра,

что Драко не усомнился — это просто яд обжёг его из— Рон!

нутри.

Гермиона услышала крик Джинни и увидела отчаА правда состояла в том, что он так и не смог в это

янно извивающегося на платформе и воющего от боли

поверить. Он любил своего отца по-детски бессозна www.yarik.com

Cassandra Claire

Draco Veritas

369

тельно, всегда при этом отдавая себе отчёт в иной

Драко услышал, как ахнул Гарри.

природе отцовской любви к нему — у Люциуса это бы— Зажмурься!! Зажмурься, Малфой!