Ирэне Као: Каждый твой вздох. Там, где заканчиваются слова, начинается танец

На пляже – огромное сердце, выложенное голубой галькой, в цвет ее глаз. В центре – надпись красными камешками: «МЫ ЗДЕСЬ».

Мы.

Он и она.

И в самом деле – он там, в точке, где встречаются две половинки рисунка.

Он боялся. Боялся, что потерял ее навсегда. Боялся, что, получив письмо от Дэвида, она не придет. Но теперь, увидев ее, Маттиа улыбается.

Довольно одного взгляда, чтобы понять друг друга без слов. Она тоже улыбается, и ей кажется, что она парит в небесах. Прижав одну руку к сердцу, сжимает кулон и слышит музыку, в которой звучит благодарность и перерождение. В этом мотиве отчетливо звучат слова: «Спасибо, Дэвид, ведь без твоего письма я бы никогда сюда не приехала. Спасибо, Амалия, за то, что вложила его в мои руки. Спасибо, мама, за то, что даже молча ты продолжала со мной говорить, указывая путь». К «НАМ».

Она пробегает коридор, сбегает вниз по ступенькам, перескакивая через одну. Чувствует, что сердце вот-вот вырвется из груди: жизнь бьет бурным потоком, и на этот раз ей хочется быть в самом его центре. Хватит убегать!

Вот она и снаружи, и все бежит, пока не прибегает к нему, и они сливаются в долгожданных объятиях. Эти мощные объятия выдергивают ее из прошлого – есть только это мгновение, без границ, и нет больше гордости, правильной или неправильной. Есть лишь блаженство.

Маттиа берет ее лицо в свои руки:

– Теперь-то ты веришь, что я люблю тебя? – спрашивает он, неотразимо улыбаясь. И в этот момент она понимает: есть только любовь, и нет больше смысла с ней бороться. Бьянка кивает, никак не может остановиться. У нее нет больше слов, нет больше страха, лишь слезы радости, которым она дает волю. Ее губы сливаются с губами Маттиа, в них вся любовь, что она готова дать и принять.

Теперь «МЫ» – это они. Цветок, закрывшийся на закате, вновь раскрывается в рассветных лучах. Они стоят, неподвижные, вдыхают аромат друг друга, как две души, чьи судьбы были предопредлены, и слушают ласковый шум волн.

Солнце медленно поднимается из-за горизонта, и в небе повисает его золотой диск. Рождается новый день. Идеальный день для начала пути, который они пройдут вместе.

Солнце медленно садится, отчего небо расцвечивается красными искрами. Скала Эс Ведра окрашивается в оттенки оранжевого. Море под ней – золотистая гладь. От нереального света трепещет сердце и все окутано зачарованной светлой грустью. Она стоит перед этим бескрайним пространством в легком белом платьице, волосы заплетены в длинную косу набок. Она смотрит на горизонт, на это священное море, расширяющее сознание, и чувствует, как разрывается от счастья. Приложив руку к животу, она прислушивается. Новая жизнь в ней едва шевелится, кажется, будто внутри трепещут крылья бабочки или крошечные рыбки взметают в воздух облака брызг.

Словно дрожащий пузырь, принимает форму новая материя, в ритме одного сердца, которое бьется за двоих.

Ребенок родится в феврале – еще четыре месяца. Если будет девочка, назовут Аврора; если мальчик – Самуэле. Но узнают они об этом только в конце – Бьянка и Маттиа так решили.

Она вдыхает полной грудью морской воздух. Ни в одном другом месте нет такого аромата: соли, сосен, смолы, красной земли и розмарина. Она вспоминает легенду, что рассказала ей Амалия, о бессмертной любви, рождающейся на Эс Ведра: теперь это не просто легенда. Теперь она знает это наверняка, проверила на себе. Год назад, когда она только приехала на Ибицу, Бьянка и представить не могла, что ее ждет столь невероятная судьба. Ее жизнь закончилась, вернее, разлетелась на осколки, а здесь она обрела новую жизнь. Шаг за шагом, все смелее она позволила вести себя всем тем людям, что встретились ей на пути. Так она встретила свою любовь, Маттиа; второго отца, Дэвида, который скоро станет дедушкой; необыкновенную женщину Амалию, которая с первых минут приняла ее как родную дочь и теперь тоже готовится стать бабушкой малыша, которого Бьянка носит под сердцем; Хавьера и Пабло – двоих его дядюшек, которые не боятся любить. Она бесконечно благодарна жизни за все, что та подарила ей. Бьянка до сих пор не может поверить в то, что скоро станет матерью. Ей страшно, и в то же время она чувствует, что эту новую роль она сыграет по-своему, и это не будет правильно или неправильно, она вложит в эту роль всю себя.

Бьянка гладит живот и, вдыхая воздух Ибицы, смотрит на него.

– Мой малыш, – шепчет она. – Из этого-то вздоха и соткана любовь, когда она охватывает тебя своей непостижимой силой.