Ирэне Као: Каждый твой вздох. Там, где заканчиваются слова, начинается танец

Бьянка слушает. У нее нет слов и глаза блестят.

– И вот что случилось потом. После отъезда Сары Дэвид несколько недель не оставлял меня в покое, – говорит между тем Амалия. – Но я захлопывала дверь у него перед носом. В последний раз, когда он ко мне пришел, я уже знала, что Сара ждет тебя и решила выйти замуж, поэтому ясно дала ему понять, что он не имеет права искать Сару. Я намеренно разговаривала с ним жестко, чтобы заставить его передумать, велела ему смириться. Тогда он понял, что ничего уже не поделаешь, и с того момента мы с ним не разговаривали. – Она делает глубокий вдох. – Через некоторое время я должна была ехать в Италию, на свадьбу Сары.

Она смотрит Бьянке в глаза и мягко берет за руку.

– Твоя мать хотела бы, чтобы все было по-другому, но в тот день я поняла, что все должно было случиться именно так. Она думала прежде всего о тебе, о том, чтобы у тебя было будущее, и не знала, будет ли у нее такая возможность с Дэвидом. В конце концов она убедила себя в правильности собственного выбора и по-настоящему полюбила твоего отца Раньеро – думаю, ты и сама это знаешь лучше меня.

Бьянка кивает.

– Можно сказать все что угодно, но только не то, что в нашей семье не было любви, – голос ее растроганно дрожит. – Они любили меня бесконечно, Амалия, поверь мне.

– Я знаю, родная, знаю. – Амалия гладит ее по плечу. Бьянка достает из лежащего на коленях конверта оставшееся содержимое: старый железный ключ с брелоком в виде маленькой оранжевой рыбки Немо.

Она тут же узнает его:

– Это ключ от пансионата, – поясняет она Амалии. Затем замечает, что к рыбке прикреплен стикер со словами «Завтра на рассвете».

– А это что значит? – спрашивает она в растерянности. – Дэвид хочет со мной встретиться?

С тех пор как Маттиа уехал с острова, она больше не возвращалась в это священное для них место, где все началось и закончилось. Стоило только подумать о том, чтобы оказаться рядом, как у нее немедленно сжимался желудок – вот как сейчас. А при мысли, что там уже наверняка началось строительство мегакурорта, у нее ноет сердце.

– Думаю, если Дэвид просит тебя приехать в пансионат, на то должна быть серьезная причина, – отвечает Амалия шепотом.

– Но почему именно туда? – К горлу Бьянки подступает комок. – К тому же завтра у меня занятия в школе…

Две недели назад она начала преподавать танцы в начальной школе Санта Гертрудис. Если и есть что-то, чего ей не хватало из прежней жизни – то это преподавание классических танцев, единственная ее любовь, которую она никогда не сможет оставить.

– Разве занятия не по вечерам? – спрашивает Амалия.

– Да, но завтра я замещаю другого преподавателя – директор меня попросила, – в некотором смысле иметь алиби для нее – облегчение.

– Можно ведь всегда позвонить и сказать, что у тебя возникли непредвиденные обстоятельства, – замечает Амалия. – К тому же в записке сказано «на рассвете». Рассвет ведь не может длиться целый день…

Бьянка несколько секунд молчит, потом наконец решается:

– На самом деле, я просто не могу. – Ей хочется плакать. – Я думала, что уже примирилась с этой историей и запрятала ее. Но я не могу снова открыть эту дверь прошлого.

Амалия смотрит ей в глаза, ярко-синие – этот взгляд чистый, наивный, непостижимый. Ей кажется, будто она вновь видит Сару. Будь подруга здесь, все было бы намного проще. Но Сары нет, и ей самой приходится говорить эти слова – а ведь она никогда в жизни никого ни к чему не принуждала.

– Детка, ты должна идти. Поверь мне.

Она берет лицо Бьянки в свои ладони. В ее хрупком тельце, кажется, спрятан нечеловечески сильный дух.

– Мы не можем вечно противостоять судьбе.

В голове Бьянки, переполненной мыслями и образами, эта фраза звучит как мантра.

– Переспи с этой мыслью, – советует ей Амалия, сонно жмурясь. – Не думай до завтра. Именно когда перестаешь думать головой, начинаешь чувствовать сердцем.

– Спасибо, Амалия. Я так и сделаю. – Бьянка обнимает ее. – А теперь – спать.

Звезды освещают небо, как вибрирующие искры света; воздух Ибицы пахнет спелыми цитрусами, тишина звенит, словно музыка. Эта ночь так прекрасна, но она не может ей наслаждаться и все думает о том, что случится на рассвете.

В комнате тепло, она наполнена ее дыханием. Бьянка зажигает ночник на тумбочке, встает с постели и распахивает окно, чтобы впустить порыв ветра.

Она садится на стул рядом с письменным столом, потная и усталая. Сейчас три часа утра, а она всю ночь проворочалась в постели, в голове все крутились и крутились картинки. Бьянка делает глоток воды из бутылки, стоящей на столе, льет немного на ладонь и брызжет себе в лицо. Закрывает глаза и делает глубокий вдох. Раз, два, три. Что же ей делать? Она и сама не знает. Судьба как будто велит ей идти, но она не хочет. Но идти вперед – нужно. А для этого хватит и одного шага – и не важно, если это будет шаг в пропасть.