Ирина Маркова - Здрасьте, муза (сборник)

Его влекла стезя любая,
Он раздолбаем стать алкал,
И путь поэта-раздолбая
Его с рожденья привлекал.

В учёбе явно не радел,
Не знал он, что ученье – свет,
И понял он – его удел —
Писатель, раздолбай-поэт.

Однако, он по жизни честный
И в творчестве, и по натуре,
Но всё талдычит: «Я неместный!
Я – раздолбай в литературе!»

Было горе от ума —
Грибоедов и Толстой.
Нынче пишутся тома,
А в томах – сплошной отстой.

Вмиг Захаров теме внял —
Сочинял, что было сил.
Том стихов насочинял —
Половину откусил.

Грибоедова тома
Не откусишь, моде вторя —
Создал «Горе от ума»,
А Захаров – «Ум от горя».

Поэт в молчании творит —
Творит с досадой и уныло,
Вдруг слышит – Лира говорит:
«Пора бы автора на мыло!»

Поэт же выругался вслух,
Никак не вынеся конфуза —
К чертям послал он сразу двух —
Не только Лиру, но и Музу.

Они ж привыкли к новостям,
Притом нисколько не смутились,
И покатились ведь к чертям,
Да без оглядки покатились!

Поэта колотила дрожь,
Они же улыбались мило.
… Пришлось поэту, хошь, ни хошь,
Скривясь, и впрямь пойти на мыло!

Не жалея нервную систему,
Вновь поэт слова и строчки множит.
Но решить безденежья проблему
Он, увы, по-прежнему не может.

Грезится берёза в чистом поле,
Над берёзой вороны летают:
Сердце к небу просится, на волю,
Но на крылья денег не хватает…

Новые в душе родятся темы,
Всё вокруг да около витают,
Рвутся ввысь великие поэмы,
Но на них бюджета не хватает.

… Вновь поэт ночами колобродит —
Написать великое мечтает.
… Отчего-то ж глупость лишь выходит —
Видно, вновь чего-то не хватает.

Как видно, мир не так уж прост,
Коль на своём веку
Чтут археологи со звёзд
Поэзии строку.

Они поэтов на земле
Останки отскребут,
Пытаясь отыскать во мгле
Культуры атрибут.

Найдут мобильники, а в них
Десяток Эс-Эм-Эс,
Воскликнут: «Где ж, простите, стих?»
Посланники с небес.

И поумерят вскоре прыть,
Расстроены весьма,
Пытаясь попусту отрыть
Поэзии тома.

Ну а в итоге отскребут
Учёные со звёзд
Такой, простите атрибут,
Как череп или хвост.

От тех творцов, к кому вела
Народная тропа,
Видать, останутся дела,
Стихи да черепа.

От тех поэтов, чьи тома
Немыслимо пусты,
Костей останутся ряды,
За зубы, да хвосты.

Поэт о премии мечтал
И грезил премией во сне,
И, встав на стул, стихи читал
Он всем знакомым и родне.

Поэт он, вроде, ничего —
Не бестолковый, не отстойный.
Какая ж премия его
Могла бы быть всего достойней?