Николай Агнивцев: История дома Романовых

О деле том поведал
И шею дав в залог,
Полковник Мясоедов
Ему весьма помог!

Царя же, как булавку,
Носило наугад:
Из Петрограда — в Ставку,
Из Ставки — в Петроград!

В ту пору, благосклонно
Открыт со всех сторон,
Сиял огнями томный
Клейнмихельский салон.
Шинели нервно скинув,
Тянулись гости в зал…
Бывал там Сухомлинов
И Штюрмер там бывал.
И каждый день в том зале
Прохвосты всех кокард
На ужин подавали
Россию «a la carte» [5] на выбор (фр.) .

Царя же, как булавку,
Носило наугад:
Из Петрограда — в Ставку,
Из Ставки — в Петроград!
.
В ту пору Протопопов,
Среди дворцовых зал
Глазами скромно хлопав,
С портфелем флиртовал.
Портфель увидев близко,
Он, вмиг, потупил взгляд…
И пал тут, как модистка,
Почтенный депутат.

Царя же, как булавку,
Носило наугад:
Из Петрограда — в Ставку,
Из Ставки — в Петроград!

На половине ж датской
Аliсе , не без причин,
О чем-то по немецки
Писала «нах Берлин».
И опускала веки
Взглянув на полуштоф,
Что пил приятель некий
Madame de Virouboff.

Был старец тот Григорий
Любим со всех сторон…
— Без всяких аллегорий —
Сплошной Декамерон!

Царя же, как булавку,
Носило наугад:
Из Петрограда — в Ставку,
Из Ставки — в Петроград!

В ту пору, в мрачном стиле
С утра и до утра —
Карандаши точили
Зловеще цензора.
И, прыгая жеманно
Пред цензорской толпой,
Газета, как Сусанна,
Белела наготой.

Царя же, как булавку,
Носило наугад:
Из Петрограда — в Ставку,
Из Ставки — в Петроград!

В ту пору по парадам,
Сквозь барабанный гул,
Срывалось сплошь и рядом
«Ура» — «на караул»…
Сквозя меж бед лещами —
Из сита — в решето,
Гуляли мы с «пажами
В гороховых пальто» [6] филёры, шпики, наружная слежка …
Была во время оно
Пропорция строга:
— На каждую персону —
Два с четвертью шпика!

Царя же, как булавку,
Носило наугад:
Из Петрограда — в Ставку,
Из Ставки — в Петроград!

Быстрее небылицы
Помчалась Быль… И вот, —
На улицы столицы
Вдруг высыпал народ.
Хоть «братцев» не скопляться
Просили пристава,
Ответили им «братцы»:
— «Да, как же, черта с два!»
Тогда им для острастки
Сказали гневно тут:
— «Пожалуйте-с в участок,
В участке разберут!»
Но «братцы» ждать не стали
Разбора их делам
И сами разобрали
Участки по камням!..

— Позвольте, где ж Правительство?
— Засели-с в кабинет!
— А где ж его величество?
— Pardon, их дома нет!

В ту пору, вереницей,
Привычкам вопреки,
Носились по столице!
Во всю грузовики.
И, погрузившись в думу,
Персоны в орденах
Тряслись уныло в Думу
На тех грузовиках.
Что час, то по персоне,
Груз умножался сей
И было в «Павильоне»
«Свидание друзей»,

— Позвольте, где ж Правительство?
— Засели-с в кабинет!
— А где ж его величество?
— Pardon, их дома нет!

Свершив дела такие,
Настала всюду тишь…
И лишь городовые
Постреливали с крыш.
Пугливей антилопы,
По крышам, наконец,
Вернулся Протопопов
В Таврический дворец.

— Позвольте, где ж Правительство?
— Простыл его и след!
— А где ж его величество?
— Pardon, их дома нет!

Но все-ж нашли царя-то!..
Во Пскове той порой
С царем у депутатов
Быль разговор такой:

— «Я очень озабочен!…
Что просит наша Русь?»
— «Отречься просит очень!»…
— «Ну ладно, отрекусь»!…
И, взяв перо, мгновенно
Царь написал, в присест,
Экспромтно-вдохновенный
Последний манифест:
— «Мы, царь всехристианский
И проч., и проч., и проч
Царь польский, князь финляндский
Уйти решили прочь!…
Пусть правит русским краем
Наш братец наперед!
О том оповещаем
«Возлюбленный народ».
И тут же, очень мило,
Услышавши «merci!»,
Он в пользу Михаила
Отрекся от Руси!

Явился к Михаилу
Весь цвет кадетских сил:
— «Эх, Господи помилуй,
Пожалте-с, Михаил»!…
Но Михаил в смущеньи
К кадетам выйдя в зал,
В ответ на предложенье —
Руками замахал.

И так, в карман невзгоды!
Тоску ж за воротник!
— Да здравствует Свобода!
И «вив ля републик» [7] Да здравствует республика! (фр.) !