Виктор Жигунов: Пародии

Я знаю человека. Для науки
он безусловно ценный экземпляр:
стальная воля, золотые руки,
чугунный лоб и бронзовый загар.

Он подошёл ко мне: «Такое дело…
Вот ты писатель, инженер души.
А у меня любовь перегорела.
Разбито сердце. Как же быть? Реши».

Всё ясно: потерял сопротивленье,
(в виду имею радиодеталь).
А коленвал? Ну точно, скрип в колене.
И на лице оттиснута печаль.

«Нам не узнать бы друг о друге правды, —
я начинаю вкручивать мозги, —
но в книжке трудовой стоят награды
и по служебной лестнице шаги.

У нас образование — в дипломе.
Что значит ум, когда бумажки нет?
И что такое мы с тобою, кроме
того, что отражает документ?

Ты честен? Глянем в проездном билете.
Ты бережлив? Сберкнижку предъяви.
А что любовь… Она в какой анкете?
Ведь ни в какой. Так не было любви!

Твердят: душа. А как с тарифной ставкой?
На душу выдан пропуск, профбилет?
Любой из нас — лишь механизм со справкой.
А ты страдаешь… Оснований нет».

Ещё добавить я хотел, раздобрясь,
что сны хранятся в пачке «Люминал»,
в бутылке — храбрость, в кофеварке — бодрость…
Но занят был, поршня себе менял.

Вот он и она. Отчего-то
не смог он жениться на ней.
Итог — ни в какие ворота:
есть чувство, но нету детей.

А эта вот плачется: «Каюсь,
меня поразил он умом».
Дала эрудиция казус:
ребёнок родился потом.

А вон пожилые супруги —
любовь год от года слабей…
«И что мы нашли-то друг в друге?»
Нет чувства, но много детей.

Короче, по этим причудам
Большая работа нужна.
Вопрос эрудиции с чувством
ещё не исчерпан до дна…

В рифмах иссякну — в науку
новые факты внесу.
В форточку высунул руку —
люди столпились внизу.

Стало обидно вначале:
как же фортуна слепа!
Книгу напишешь — молчанье.
Фигу покажешь — толпа.

После почувствовал: мокро…
Море возможностей тут!
Что ни покажешь — посмотрят.
Что ни напишешь — прочтут.

А ведь сомненье торопит:
кончился мыслей запас…
Ставлю за опытом опыт
(очень рискую подчас).

Смотрят и смотрят под крышу.
Нет, не расстанусь с пером!
Жалко, никак не расслышу,
что произносят потом.