Роберт Асприн - МИФЫ. Великолепный МИФ (сборник)

– Думаю, ни Ааз, ни Скив тоже не захотят, чтобы ты уезжала.

– Слушай, Гэс, не трави мне душу! Мне и без того тяжело. Я уже сказала – они для меня семья, но это меня душит. Я должна убраться, хотя бы ненадолго, иначе потеряю какую-то часть себя… навеки.

– Ну, если ты решилась… желаю удачи.

– Спасибо, Гэс. Я буду время от времени связываться с вами. Не спускай глаз с мальчиков на случай, если они заглотят больше бед, чем смогут переварить.

– Думаю, тебе незачем беспокоиться о Корреше. Он очень здравомыслящий.

– Я беспокоюсь не о Корреше.

Я думал, это будет ее последним залпом, но, уже коснувшись одной рукой двери, она остановилась.

– Знаешь, вероятно, оно и к лучшему, что я не нашла Скива. Не уверена, что смогла бы выдержать характер при встрече с ним лицом к лицу… Хотя, кто знает, может, потому я его и искала.

Я чувствовал на себе взгляд Гэса, когда она выскользнула за дверь.

– Полагаю, нет смысла спрашивать, почему вы не объявились, господин Скив.

Если раньше я беспокоился, как бы Гэс не рассердился на меня, то теперь перестал об этом думать.

– Сперва из любопытства, – сказал я, давая спасть личине, – а потом не хотел ее смущать.

– А под конец? Когда она прямо сказала, что ты мог бы ее отговорить? Почему ты тогда не сказал ни слова? Ты хочешь , чтобы она исчезла?

Я не мог вызвать в себе даже искорки гнева.

– Ты же знаешь, что это не так, Гэс, – спокойно ответили. – Тебе больно, и ты хлещешь первого попавшегося под руку, а первым случилось оказаться мне. Я не попытался заставить ее остаться по той же причине, по которой и ты не приложил больших стараний. Она считает, что мы ее душим, и если она хочет удалиться, с нашей стороны будет крайне мелочным пытаться удержать ее ради самих себя, не так ли?

Возникло продолжительное молчание, что меня вполне устраивало. Не хотелось больше продолжать этот разговор.

Поднявшись, я направился к двери.

– Ты смотрел в другую сторону, когда она выходила, – нарушил молчание горгул. – Возможно, тебе не мешает узнать, что в глазах у нее стояли слезы.

– В моих тоже, – ответил я не оборачиваясь. – Потому я и смотрел в другую сторону.

С тяжелым сердцем я отправился обратно домой. Меня больше не беспокоило, что Ааз наорет на меня. Я, можно сказать, даже надеялся на это. Уж коли так случится, что ж, для разнообразия я возражать ему не стану. Короче, я чувствовал себя ужасно и был не прочь покаяться.

Проскользнув за полог палатки, я и прислушался, где там Ааз. Собственно говоря, меня немного удивляло, что его не было слышно еще с улицы, но я был уверен, что смогу вычислить без всякого труда, где он в данный момент находится. Как я уже говорил, у моего партнера не возникает никаких сложностей с выражением своих настроений, особенно гнева.

В доме царила тишина.

По отсутствию грохота и падающей штукатурки я заключил, что Ааз вышел… скорее всего с налитыми кровью глазами ищет меня. Я прикинул, не выйти ли ему навстречу, но решил, что лучше будет просто подождать здесь. В конце концов, он же вернется, так что я направился в сад и расположился там поудобней, ожидая его появления.

То, что я называю садом, на самом деле просто наш внутренний двор. Там есть фонтан и великое множество растений, поэтому мне легко было забыть о том, что это замкнутое пространство. В последнее время я сиживал там все чаще, особенно когда хотелось немного подумать. Сад напоминал мне кое-какие заветные места тех времен, когда я жил в лесу сам по себе… еще до того, как встретил Гаркина, а благодаря ему и Ааза.

Эти воспоминания навели меня на размышления об одном любопытном моменте: существуют ли другие преуспевающие личности вроде меня, использующие свое новое благосостояние для воссоздания обстановки или атмосферы начала своей карьеры? Если да, то это довольно любопытно.

Я был совершенно поглощен этой мыслью, когда входил в сад, и сперва даже не заметил, что я не один. В моем тихом прибежище находился еще кое-кто… а именно Ааз.

Он сидел на одной из каменных скамей, опершись подбородком на ладони, локтями о колени и глядя невидящим взором на воду в фонтане.

Мягко говоря, я несколько удивился. Ааз никогда не проявлял склонности к созерцанию, особенно в кризисной ситуации. Он больше был склонен к принципу «жми до победного». И все же он находился здесь, не взбудораженный, не расхаживающий взад-вперед, он просто сидел, уставясь на воду. Это было настолько не похоже на него, что я совсем упал духом.