Татьяна Форш - Как найти Феникса

– Ты будешь удивлена. – Афон тоже оглядел возвышающиеся над нами махины и усмехнулся. – Вполне возможно, что никакой магии тут и не было задействовано. Многие мудрецы этого мира считают, что либо боги, создавшие этот погост, были великанами, либо они имели знания, как создавать такие исполинские постройки при помощи механизмов.

Я саркастически приподняла бровь, и Змей тут же поправился:

– Хотя я тоже считаю, что все это создала магия. – Миновав усыпальницу, он довольно присвистнул и указал на открывшееся нашему взгляду крошечное селение. – Ну, что я говорил? Если мне не изменяет память, здесь живут прислужники богов, а точнее, стражи пирамид.

– Может, узнать у монетки, куда нам дальше идти? – Я скептически оглядела преграждающие наш путь несколько саманных лачуг, у которых носились чумазые дети, не поддающиеся на уговоры заботливых мамаш, пытающихся на гортанном языке угомонить тощих отпрысков, и брехали на всякий случай дворовые псы. Нет, не похожи живущие тут люди на стражей мертвых!

– Успеем. Как бы хорош ни был союзник, нельзя показывать зависимость от него. Переночуем, а заодно узнаем, как добраться до столицы.

– А почему ты думаешь, что нам нужно именно в эту… Простоквашу? – Неспешно труся вперед, Борька тоже решил поучаствовать в разговоре.

– Куда?! – недоуменно нахмурился Афон, а я лишь удивленно потрепала конягу по холке. Перегрелся он, что ли?

– Ну, ты же сам сказал, что так обозвали столицу Епипетского царства! – пояснил он. И тут до Змея дошло:

– А! Ты хотел сказать Кейфир?

– Во! Точно! – обрадовался конь. – Додумались же, как столицу обозвать! Хорошо хоть не Ряженка или еще чего лучше – Обрат! А они что, в Кейфире кефир любят?

Не сдержав смеха, Афон громко заухал:

– Я не знаю, что они там любят, но мне известно, что этому названию, как и городу, несколько тысяч лет!

– Извращенцы! – подытожил Борька и остановился, когда до первого дома оставалось шагов десять. – Приехали. Засим я замолкаю, ибо негоже тревожить моими речами разум этих дикарей.

Он мотнул головой, указывая на вышедших из дома двух мужчин, одетых в свободные белые рубахи и штаны.

– И совсем они на дикарей не похожи! – буркнула я, глядя в их приветливые открытые лица. – И нас не боятся.

– А чего нас бояться? Мы люди мирные!

– Особенно ты, с клыками в шесть рядов! – не удержалась я от комплимента.

– А мы скажем, что это происки ведьмы, превратившей меня в такую змеемодифицированную мутацию.

Один из мужчин что-то произнес на незнакомом языке, явно обращаясь ко мне, но Афон меня спас: шагнул вперед и что-то ему ответил.

– Ты знаешь их язык? – удивилась я. Как много у него скрытых талантов!

– Это старая версия шамаханского языка, – пояснил Змей. – Они спросили, откуда мы, и еще, не причиню ли я им вреда. Я ответил, что мы заблудились, вреда причинять не намерены.

– Вы славяне? – спросил второй незнакомец, прислушиваясь к нашему диалогу. – Я когда-то учился в Кипеж-граде и немного понимаю ваш язык. Что привело вас так далеко от родных земель?

Змей развел руками.

– Говорю же, заблудились! Ищем книгу одну древнюю, да все никак найти не можем! Одни мудрые люди дали подсказку, что найти ее можно только в славном городе Кейфире. Якобы там живет один мудрец – Ума Палата, у которого можно все узнать.

– Да. Живет. Да только пробиться к нему непросто. Он у нашего султана первым советником значится. Но попробовать можно. Ибо, как говорят древние: кто не попытался достигнуть вершины, тот проиграл! А пока, – наш собеседник шагнул в сторону и гостеприимно указал на распахнутую дверь своего жилища, – прошу к нам в дом, дабы не тревожить другие семьи приходом в наше поселение чужаков, да еще и заколдованных. Я прав? Твоя внешность – результат чар?

Змей на такую проницательность только кивнул.

– Тогда вы можете не бояться за свою тайну. Мы с братом живем одни. Как говорится – чем богаты. Кстати, я – Мухамед, а моего брата зовут Касим.

Оставив Борьку тоскливо сидеть у входа в хижину, мы с Афоном шагнули внутрь.

Жилище и впрямь было небогатым. Одна большая комната оказалась разделена на две холщовой серой тканью, свисающей с балки потолка. Тусклый свет самодельной лампы разгонял по углам тени, но я смогла разглядеть в импровизированных комнатах два соломенных топчана и сваленные на полу ворохом вещи. Окон не было, в центре хижины едва теплился очаг, а дым тонкой струйкой улетал в небеса через круглую дыру в потолке. Рядом с очагом была расстелена узорная тряпица. На ней курились паром две пиалы с шурпой и лепешки. Видимо, мы прервали ужин.