Светлана Багдерина: Не все предсказатели одинаково полезны

Насколько это вообще возможно на кубе полированного гранита с ребром в метр.

Ибо ни о чем подобном Иванушка до сих пор слыхом не слыхал.

«Муху не прибьешь», как выразился однажды дед Зимарь.

«Вот к чему приводит незнание конъюнктуры рынка и отсутствие антимонопольного комитета», – автоматически заметил дедушка Туалатин, когда Конро дошел в своем повествовании до этого момента.

Честно говоря, первая мысль Агафона при этих словах и жесте Ивана была, что тот сейчас потребует немедленно вернуть неправедным путем приобретенные богатства или оплатить их стоимость пострадавшему заказчику.

Вернее, холодные, грязные и мокрые кисти.

То же самое, что и номер один, но при спрятанной шпаргалке.

Если быть точным, то именно по всей длине окружности, очерченной им несколькими секундами раньше театрально-небрежным взмахом рук.

Не в последнюю очередь из-за чувства самосохранения Агафона: если сейчас они имели дело с простым огнем, то неизвестно, с чем или с кем им пришлось бы столкнуться, если бы у него что-то не получилось. Или, наоборот, получилось.

Впрочем, ночь была промозглой и холодной, и лошадь особенно не возражала.

Собственной некомпетентности, дилетантства и профанации древнего искусства, сурово уточнили бы его профессора.

Не в беду – всего лишь в крошечную неприятность, само бы рассосалось, стал бы настаивать сам волшебник.

Естественно, он знал, что никто из собравшихся и не пошевелится, чтобы встать и посторониться или хотя бы просто отскочить или отползти, но что за победоносное возвращение патруля с трофеями и добычей, если на него никто не обращает никакого внимания? А внимание с такими вступительными словами ему было гарантировано.

В месячный – если бы узнал, что этой книжке пришлось пережить на своем жизненном пути.

К счастью пленников, у него ничего не получалось.

Если не считать жестокой простуды, ночевки на земле, скрученных до посинения рук и грязной перчатки во рту.

В детстве, у приемного отца на мельнице, он попробовал пару раз проехаться верхом на их пожилом, но разборчивом в седоках Сивке и пришел к выводу, что он и кони не созданы друг для друга. Про обещанную же дедом Зимарем бешеную скачку по степи, да еще и без седел, он думал с ужасом и непониманием, за что ему выпали такие испытания в один день, и не оставит ли его лукоморец, если его хорошо попросить, прикрывать их отступление здесь, в лагере. По крайней мере, в этом случае его смерть будет не такой мучительной.

Вернее, конечно, на робкого, но очень разозленного событиями последних нескольких часов и доедаемого злорадной химерой вины.

Его придавила та же людская масса, что и остальных, плюс дед Зимарь и Иван.

Такие же послушные и сообразительные.

Как правило, потому что других мест упокоения своих кумиров восхищенные потомки найти не могут в связи с полным отсутствием такового.

Всего в магическом сообществе было три высших ученых степени: кандидат в доки, дока и магистр волшебных наук.

Превратиться во что-нибудь более вредоносное для путешественников ему и его эскорту мешал десяток головорезов в черном за их спиной.