Екатерина Сорри - О, Камбр! или Не оглядывайся в полете!..

На взгорке вокруг листотряса обычно располагались оркестры и ансамбли, коих в Мукезе всегда было великое множество. А на вершине листотряса устанавливали эстраду в виде летящей длинношеей лейки, на которой всегда выступали съезжавшиеся по случаю праздника многочисленные мукезские, тамарские, симбайские, а иногда даже мискские и леденцовые актеры.

День фей начинался обычно с колокольного звона (уж его-то никто никогда не запрещал, да и не мог запретить при всем желании). Ранним утром с первыми лучами солнца дружно распускались любимые мукезцами и потому в изобилии растущие по всему городу колокольчики Хайаны, наполняя округу нежнейшим призрачным звоном. «Дили-дили-дили», пели колокольчики, и разбуженные ими, разряженные по случаю праздника жители славного града Дурмунурзада выходили на балконы и высовывались из окон с приветствиями и пожеланиями счастья, звоня при этом что есть мочи в колокольцы-погремушки, обереги, дверные колокольчики и вообще во все, что могло услаждать слух мелодичным звоном.

Поднимался невообразимый шум, который постепенно преобразовывался в мелодию народной песенки «Вот фея к нам пришла», и тогда к общему многоголосому хору колокольчиков, колоколец и колоколов присоединялся зычный бас Большого Дона – старинного колокола на сторожевой башне.

Получалось очень мило: «Вот фея к нам пришла», – вызванивали тысячи колокольчиков. «Донн, – подхватывал Большой Дон, – потанцуем вместе мы, дили-дили-донн». «Счастье в дом наш принесла», – радовались колокольчики. «Донн, потанцуем вместе мы, дили-дили-донн», – басил Большой Дон. И все жители Мукеза и окрестностей радовались вместе с колокольчиками и повторяли про себя снова и снова: «Потанцуем вместе мы, дили-дили-дон».

Отзвонив приветственную песнь, мукезцы откладывали колокольчики, доставали припрятанные специально для этого случая подарки и… Феи тут же появлялись в каждом доме, благосклонно принимая дары. Тот, кто вручал подарок, мог загадать одно желание. Самое невинное, разумеется. И к радости всех присутствующих оно немедленно исполнялось.

Город наполнялся удивительными ароматами. В небо взметались тысячи разноцветных шаров, превращаясь затем в диковинных птиц. Над городом клубились разноцветные тучки. Из синих и зеленых сыпался золотой дождь, а из розовых и фиолетовых – зефир в шоколаде и сливочные тянучки. В печках возникали чудесные лакомства, в вазах великолепные цветы или фрукты, кому что больше нравилось. Дети с визгом носились по улицам, собирая конфеты и печенье и голося во все горло «Вот фея к нам пришла…» и «Спасибо, спасибо…».

Все утро в городе царило ликование. Обычный завтрак превращался в маленькое пиршество. Затем горожане доставали карнавальные костюмы, брали музыкальные инструменты, еду, детей и, кто на велодрынах, а кто пешком, отправлялись на поляну фей. Там-то и проходило основное веселье.

Так было всегда, и никакие веяния, указы, а тем более приказы из Миски не могли ничего изменить. В конце концов, мискские власти махнули рукой на непокорных дурмунурзадцев с их карнавалом, решив: пусть все идет, как идет. Славные же жители Дурмунурзада были только рады, что их оставили наконец в покое.

В этом году первый день лета отмечался с небывалой пышностью. Погода стояла отменная, как на заказ, настроение у всех было прекрасное…

Камбр, хоть и не большой любитель буйных празднеств, на сей раз тоже захотел развеяться и посетить поляну фей. Посему он натянул на ухо ярко-малиновый берет, украшенный радужным пером из хвоста гамбургского петуха, нацепил зеленую жилетку и желтые в коричневую клетку брюки и вышел из дома. Весь народ уже схлынул, город был пуст, как коробка из-под конфет.

Пройдя по разукрашенной лентами Мискской и свернув к площади Конформистов, Камбр немного полюбовался собором, который неизвестные художники по случаю праздника разрисовали чертиками, драконами и фуриями, послал воздушный поцелуй стрельчатыми окнам Дворца Разногласий, пошарил немного в каменной чаше возле фонтана Пчелки и, найдя горстку леденцов, чудом уцелевших от прожорливых мальчишек, сунул один в рот. Потом на глаза ему попалась серебряная монетка. «Вот и прибыль, – подумал он, – отлично, куплю на поляне банку бирры и свистульку, повеселимся!» Свернув в переулок, он неожиданно нашел в куче серпантина и конфетти еще одну монетку. На сей раз золотую.

– Ого, – присвистнул он, подкидывая монетку в воздух, – ящик бирры и танцы до упаду. Пожалуй, останется еще и на шоколад.