Елена Ахметова - Фамильное древо

Похоже, именно это лорда Рино и очаровало. Хоть рождение ребенка и подвело Сестру под действие проклятия королевской династии, вынудив обзавестись прозвищем, и лишило способностей к работе с пентаграммой Равновесия, самый важный дар остался при ней: она по-прежнему будто излучала ауру спокойствия и всеобщего доверия. Верховная жрица Храма, сестра Нарин, как-то сказала, что по-настоящему одаренная посланница Равновесия – это навсегда. Я не видела причин с ней спорить, а обожаемая супруга лорда Рино служила только лишним подтверждением ее правоты.

Вот и сейчас: стоило мне представить Джоану Сестре, как кузина мгновенно расслабилась, улыбнулась и включилась в разговор, охотно просветив присутствующих о своей портнихе и ее талантах.

Увы, как это обычно бывает на светских приемах, подолгу сидеть и беседовать, постепенно привыкая к новым знакомым, у кузины не было ни малейшего шанса. Стоило ей раскрепоститься и бойко включиться в обсуждение последних фасонов каркасных юбок, как в чайную комнату вошло еще одно действующее лицо, и все леди, явно собиравшиеся просидеть за столиком до начала бала, тотчас поднялись и, не извиняясь, удалились. Осталась только Сестра, с невозмутимым храмовым спокойствием кивнувшая вновь прибывшей. Джоана растерянно перевела взгляд со жрицы на последнюю свою собеседницу, которая как раз бесцеремонно захлопнула за собой дверь.

– Знакомься, – смиренно вздохнула я. – Леди Хикари, баронесса Илия и Шаотонг. Джоана ри Джейгор, моя кузина.

Джоана на мгновение засмотрелась, но вовремя спохватилась и поприветствовала гостью. Ее можно было понять. Хикари умела приковывать взгляды.

Баронесса, как обычно, выбрала невообразимое платье: темно-бирюзового оттенка, с открытыми плечами, туго затянутой в жесткий корсет талией и традиционно широкой юбкой. Когда леди делала шаг, воздушно-тонкая ткань шлейфа шла рябью, как морская вода в штиль. На ком-то другом подобный наряд смотрелся бы вызывающе, но ей невероятным образом шло.

Если бы к экзотической красоте леди Хикари прилагалось пристойное прошлое, хорошая репутация и законное происхождение, пожалуй, все прочие гостьи могли бы сразу смело разворачиваться и ехать домой. Им на этом балу уже ничего не светило бы.

Но – к счастью или нет – баронесса пребывала в удивительной гармонии с самой собой и скрывать ничего не пыталась. Да и как скрыть родство с династией Айгор, если Его Высочество Роланд официально признал незаконнорожденную дочь? Вот и выходило, что леди Хикари, при всех ее достоинствах (среди которых было бы нелишне упомянуть два титула и соответствующие земельные наделы на двух планетах), все еще оставалась свободной. А поскольку единственный мужчина, которого не отпугивали ни сплетни, ни реальность, был помолвлен с младшей принцессой Ариэни и не мог предложить баронессе ничего, кроме как быть его любовницей, – от Илии еще и шарахалась половина придворных дам. Будто темное прошлое, одержимый лис в друзьях и высокопоставленные любовники – это что-то заразное.

Лорд асессор как-то сказал, что леди Хикари – своеобразная лакмусовая бумажка для выявления ханжей. Его по уши влюбленный секретарь предпочитал выражения покрепче, но расторгнуть помолвку без согласия высокородного отца своей малолетней невесты не мог, а тот не спешил оставлять свою дочь без жениха и прикрытия.

Лучшим прикрытием же самой баронессы служила ее работа на Самадж, под видом эксклюзивных эскорт-услуг засылавший повсюду шпионов планеты Тейнар. Против него – и верного секретаря лорда асессора, добившегося для себя должности еще и в контрразведке Ирейи – играть не рисковал никто.

Одержимый, вполне способный при минимальном содействии со стороны Хикари переселиться из лисьего тела в обидчика, шел бонусом. Поэтому ханжи от баронессы хоть и шарахались, но молча.

– Боюсь, в моем присутствии разбегается половина интересных собеседниц, – вздохнула леди Хикари, присаживаясь за столик, и немедленно вцепилась в чайник, не дожидаясь служанку. Сарказм был настолько очевиден, что если бы кто-то из высокопоставленных ханжей еще оставался тут, то после этой фразы ушел бы немедля. – Надеюсь, вы нас не покинете, леди Джоана? Клянусь, я тоже разбираюсь в каркасах.

Джоана, умница, сориентировалась мгновенно.

– Мне неловко признаваться, – таинственно понизив голос, сказала она, – но я в них не понимаю ровным счетом ничего. До вашего появления я с ужасом ожидала разоблачения. Но теперь я спасена и могу наконец-то приступить к чаю.