Андрей Белянин - Ночь на хуторе близ Диканьки

Смолюх, конечно, рангом пониже, помоложе, но зато выше гонором и ещё не скатился до того, чтоб ловить христианские души по кабакам да чешским госпо́дам! Выходит, что не боится он появляться среди крещёного люда, хотя каждому честному человеку ясно, как запорожцы относятся к шибко добрым панам-католикам. При первой же встрече бьют промеж глаз нещадно!

Как же после всего этого не воспользоваться редчайшим шансом увидеть польского чёрта и не поглазеть на его дуэль с чёртом русским?!

– Шо скажете, паныч Николя?

– Что ж я скажу, друг Вакула…

– Лишних грошей немае!

– Верно. И учиться никогда не поздно.

– Тока чую, от я б молот потяжелее взял. Та так, мало ли шо…

– Лучше два. Один для меня, и не такой тяжёлый.

– В полпуда?

– Вполне.

– Та я до себе двухпудовый возьму. И цепоньку потолще. И ще до того, може, одну икону…

– Стало быть, по рукам? – Чёрт в красной свитке мгновенно разлил на троих и поднял свою стопку в знак полного подтверждения договора.

– Договорились, – церемонно чокнулся Николя.

– От тока сбреши там, нечиста сила, – подтвердил кузнец. – Убью же ж!

Один миг прошёл, все и вздохнуть не успели, как втроём оказались в чистом поле, в незнакомом им месте.

– Мы хучь выпить-то выпили? – жалобно пискнул Вакула, озираясь вокруг.

Николя помнил, что стопки они подняли, вроде даже как чокнулись, но пригубили ли… Кто ж теперь знает?

Странный пейзаж окружал обоих друзей. Под ногами распростёрлась голая, чёрная, обугленная земля, чудом удерживающаяся, чтобы не провалиться в тартарары! Сквозь крупные и мелкие трещины на поверхности её вспыхивали зелёные и оранжевые огни. Небес никак не было видно, всё над головой затянуто плотными грозовыми тучами. То тут, то там сверкают молнии, однако ж ожидаемый спасительный ливень никогда не прольётся на адские пажити.

Справа и слева высились грозные вершины вулканов, выбрасывающие вверх жёлтую раскалённую лаву, брызги коей едва не долетали до сапог наших героев. Горячий ветер доносил издалека стоны и вопли страждущих.

– Га! Здравствуй пекло, дом родной! – в полный голос захохотал коварный Байстрюк, обнимая за плечи товарищей. – Здесь мы Смолюха приветим! А як же? Другого такого миста нема. Бо у пекле ни христианина, ни буддиста, ни иудея, ни католика, ни православного козака – нет. Уси едины! Так як вы, хлопцы, про всё мыслите?

Насмешливый тон Байстрюка быстро вернул нашим героям трезвость ума и жажду жизни. Вакула широко перекрестился, отчего вся природа местная явственно вздрогнула. Земля под ногами испуганно замерла, прекратив вращение и качание, небушко прояснилось, тучки разбежались, а с притихших вулканов ощутимо потянуло свежим ветерком.

– Эй, та вы шо? Вы бы это, не шутковали так, – перепуганно обернулся нахальный Байстрюк. – Мы ж не где-нибудь, а в самом пекле, тут вам не там, здесь оно…

Договорить чёрту не удалось, поскольку Николя твёрдой рукой поймал его за чуб, как опытный учитель в бурсе ловит за ухо нерадивого школяра.

– А почто ж ты, сукино вымя, чтоб тебе, заразе, не довелось поутру рюмку водки выпить, опохмелиться, не сказал, что мы идём в пекло?!

– Я шо… Я ж… хлопцы, так вы… и сами…

– Николя, давай мы ще з тобою и помолимся тут Христу Богу Милосердному, – мстительно предложил кузнец, ловя обеими руками чёрта за усы. – Шоб ты, сукин кот, поганая твоя морда, и куда те надо без нашего согласия хвост поганый не волочил! Га? Га! Шо ты там себе под нос бурболишь, вражий сын?

Байстрюк хоть и был в силе на своей же территории, выражаясь фигурально, у себя дома, где и стены помогают, но тем не менее особо так рыпаться не рискнул. Уж больно решительно выглядели эти два приятеля, гимназист и кузнец, связываться с ними всерьёз выходило себе дороже…

– Дзень добрий, шановне паньство, – мягким баритоном раздалось за их спинами.

Все трое (ну, насколько позволяли возможности) резко обернулись. Позади них, буквально в десяти шагах, стоял стройный красавец-шляхтич, затянутый в чёрный кафтан с пышными рукавами, из которых выглядывала белая свитка такого дорогого сукна, что и сорочинский заседатель не мог бы себе позволить на нижнее белье купить даже в самом стольном Санкт-Петербурге.

Плечи широкие, ровно у того же Вакулы, лик красоты неописуемой, один тонкий нос чего стоит, глаза чёрные, с поволокой, в обрамлении таких дивных ресниц, что хоть десять спичек на них уложи – всё одно выдержат! Сам гладко выбрит, усы устроены на польский манер, длинные и закрученные кверху, на роскошном поясе богатая польская сабля с золоченой гардой и ножнами, усыпанными всяческими драгоценностями.