Наталья Разбаева - Испытание бессмертием

Не одна Света – Валька, не забывшая Джулиана, тоже на протяжении всех этих семи месяцев искала способ встретиться с ним. И она мудро полагала, что обитель бывших врагов поможет ей в этом.

Не таясь, Валька заходила через центральный вход, потому что знала пароль, сразу же накидывала на плечи висевший на вешалке при входе халат и просиживала целый вечер в кабинете Квентина. С его уходом на первом этаже большого многоэтажного дома, в котором располагалось общество, редко кто появлялся. Все лаборатории, комнаты врачей и пациентов находились выше, поэтому девушка чувствовала себя здесь в относительной безопасности.

Войдя в кабинет, Можаева остановилась напротив одного из шкафов. Половина содержимого его полок была ею проштудирована от и до, и она уверенно взяла следующую книгу. В безнадежность своей затеи она не верила никогда, и сегодня ее вера была вознаграждена. В глубине полки поверх стоявших вертикально томов лежала тонкая пожелтевшая книжонка, которая, задетая движением Валькиной руки, свалилась на пол. С интересом она подняла ее и еле сдержала рвущийся наружу крик радостного изумления.

"Пространственные перемещения. Ориентация на место, время, личность". Это именно то, что мне нужно! Кажется, сегодняшний вечер пройдет намного интереснее, чем планировался!"

Валя Можаева любила Джулиана Винтера и, как всякая влюбленная красивая девушка, не верила в то, что он может ответить взаимностью другой. Светка Ландышева – всего лишь увлечение многовековой давности, а от нее, Вали, он бы так просто не отказался, если бы не Квентин.

И пока Вадим питал иллюзорные надежды на сближение с Можаевой, та, в свою очередь, питала надежду на сближение с Джулианом. И подкрепляла ее активными действиями.

Серебряная стрела с черным оперением с тоненьким свистом рассекла воздух и вонзилась точно в центр мишени. Вторая стрела точно так же поразила вторую мишень. Третья – третью. Лучший стрелок Разбойничьей Гильдии средневековой Англии Морис Вормс не ведал промахов. Возможно, ему везло. Возможно, он и вправду был так умел, как о нем говорили. Но, вероятнее всего, он просто очень хотел жить и, выбирая такую опасную стезю, не мог позволить себе на ней оступиться.

Морису шел двадцать первый год, но он уже был самовлюблен, эгоистичен, недружелюбен и, что греха таить, любил покрасоваться на разбойничьем полигоне, демонстрируя, что знает цену не только себе и своим способностям, но и способностям окружающих. И цены эти несопоставимы. В ожидании аудиенции у главы Гильдии он убивал время тренировкой, без единого промаха вгоняя в центры мишеней одну стрелу за другой, и по молодому Морису было заметно, что он чрезвычайно горд собой.

Джулиан Винтер и Квентин Паулус сидели в сторонке и внимательно наблюдали за ним.

– Позер! – процедил Винтер сквозь зубы, даже не пытаясь скрыть неприязни в сощуренных волшебных глазах.

– Кажется, с кем-то он очень в этом похож, – преломил бровь Квентин, шутливо толкая учителя и друга плечом. – Согласись, ему есть, что продемонстрировать.

– Тварь.

– Профессионал. Не забывай, мы перенеслись в то время, когда у тебя еще не было веских причин для ненависти к нему. Держу пари, вот уже семь месяцев он задается вопросом о причинах твоих наездов.

– Он говорил с тобой об этом?

– Это иногда заметно по выражению его лица.

– Мне кажется, вы с ним прекрасно ладите.

– Тебе не кажется. Я ему не хамлю.

– Что-то не припомню тебя любезным. Почему ты делаешь одолжение для Вормса?

– Здесь он у себя дома. А я боюсь однажды проснуться со стрелой в голове.

– А ты не бойся. Со стрелой в голове – не проснешься.

– Будучи постарше, он, конечно, был осмотрительнее. Не помню, чтобы он демонстрировал свое мастерство кому-нибудь, кроме жертв.

– Даже ему где-то нужно тренироваться, чтобы не потерять навык.

– Мне всегда казалось, что это "где-то" должно быть не на людях.

– Здесь все свои. Нелюди.

Квентин усмехнулся. Перевел взгляд холодных стальных глаз с высокой тренированной фигуры Вормса на учителя и друга.

– Джулиан, ты сегодня как-то особенно нетерпелив к Морису. Что-то случилось?

– Не могу видеть этого двадцатилетнего сопляка своим начальником.

– За столько времени можно было уже и привыкнуть. Скажи спасибо, он не дурак.

– Дурак, раз рискнул бросить вызов мне!

– Да он с тобой вообще не связывался! И тебя, и меня ему навязали. Видел его лицо? В тот день счастья на нем было еще меньше, чем на твоем. Кстати, где Ларт? Опаздывает, на него не похоже.