Татьяна Охитина - Полуэкт и «Вечная смерть»

А произошло вот что: Элеонора вновь оказалась одинока и свободна. В этом не было ничего необычного, разве что в этот раз дражайший супруг, будучи, как и пятеро его предшественников, неприлично богатым, не оставил ей ничего, кроме падчерицы. На слове «падчерица», выпадающем из привычного сюжета, Полуэкт мгновенно проснулся и с недоумением воззрился на мать.

– Кого он тебе оставил?

– Падчерицу. Не перебивай, – отмахнулась Элеонора, – это несущественно. Слушай внимательно, тебе с этим разбираться.

Полуэкт послушно навострил уши.

Как выяснилось далее, шестой супруг Элеоноры действительно оказался большим оригиналом – мало того, что оставил жену без денег, так помимо прочего он еще и умер, что для вампиров, мягко говоря, несвойственно.

– Мерзавец, – всхлипнула Элеонора и достала из сумочки платок, чтобы промокнуть глаза. – Как он посмел отдать все свои сбережения какому-то проходимцу! Я этого так не оставлю! Плесни мне что-нибудь, дорогой, эти переживания так изматывают!

С подозрением оглядев бутылку кровяного тоника, Элеонора отвергла сомнительный напиток и, вздохнув, продолжила свой рассказ.

В результате, через двадцать минут стенаний и заламывания рук Полуэкт наконец узнал, что все баснословные богатства неблагодарного покойника Лаврентия унаследовал некий Демьян, основатель движения «Вечная смерть».

– Представь себе, все, до последней монеты! – горестно воскликнула мать. – Едва мы вернулись с кладбища, как в дом ввалились его амбалы, сунули мне под нос бумаги и велели убираться прочь. Я ушла из дома ни с чем, можешь себе представить?

Представить подобное Полуэкт действительно не мог и, чтобы избавить себя от лишних восклицаний, торопливо поинтересовался:

– Что это за «Вечная смерть»?

Матушка мгновенно перестала стенать и воззрилась на него с удивлением.

– Как, ты о них ничего не знаешь? Ах, Полли, ты совсем отстал от жизни! «Вечная смерть» помогает вампирам умереть окончательно. Насовсем, – добавила в ответ на недоуменный взгляд.

– Но зачем?

– Затем, – в голосе матушки промелькнуло раздражение. – Для некоторых идиотов вечная жизнь – это слишком скучно и долго. А этот паршивец Демьян предлагает им закончить утомительное путешествие. Конечно же, не бесплатно.

– Но это же бред! И что, находятся желающие?

Элеонора вздохнула.

– Находятся, и немало, паршивец ужасно богат. И очень красноречив. Лаврентия познакомили с ним месяц назад, зная, что покойник обожает всё необычное. И в результате его не стало – кол в сердце, голова долой, имущество отписано заезжему проходимцу.

Элеонора высморкалась и решительно встала.

– Одним словом, дорогой, ты должен вывести паршивца на чистую воду и вернуть мне мои законные деньги!

– Хорошо, мама, – ответил Полуэкт, тоже покидая кресло. – Я подумаю, что можно сделать и дам тебе знать. Где ты остановилась?

– Как это где?! – возмутилась матушка. – Конечно же, дома! Если ты вдруг забыл, наше прекрасное имение все еще принадлежит мне. Идем, поможешь разобрать вещи.

Едва Полуэкт в сопровождении матушки перешагнул порог дома, как тут же наткнулся на кучу дорожных сумок, сложенных посреди холла. На краешке одной из них, сложа руки на коленях, робко притулилось худенькое темноволосое создание в коричневом домашнем платье в мелкий цветочек. Как выяснилось позже, спешно собирая вещи Элеоноры, падчерица даже не успела переодеться, пришлось уходить как есть.

– Знакомься, это Лиза, дочь покойника, – произнесла Элеонора. – А это мой сын Полуэкт, – в ответ на ее слова девушка встала и вежливо поклонилась. Полуэкт поклонился в ответ. – Устрой ее неподалеку от меня, – Элеонора направилась к лестнице. – Я буду жить в южном крыле.

Девушка вскочила и, подхватив пару тяжеленных чемоданов, поспешила следом. Метнувшись к ней, Полуэкт забрал ношу, чем сильно озадачил, и неуверенно произнес вслед матери:

– Э-э-э… я бы не советовал селиться в южном крыле.

– А что такое? – картинно обернулась Элеонора, застывая в изящной позе. Потом, видимо осознав, что в отсутствии посторонних подобные манеры излишни, приняла более естественный вид.

– Там несколько… неуютно.

– А если точнее? – насторожилась матушка.

– Ну-у… там немного обвалился пол… И стены.

– Та-а-ак! – произнесла Элеонора тоном, не предвещающим ничего хорошего. – Мальчик мой, во что ты превратил наш дом? И есть ли в нем помещения, в которых еще можно жить?