Ксения Биличук - Ведьмина неделька

На юную Тиниоак подобные фокусы не действовали. Ведьма повидала в своей жизни многое. И чаще это было настоящее ведьмовство, а не уловки, чтобы запутать просителя, прописать ему литры ненужной настойки и запросить за это если не баснословных денег, то хотя бы недельное трехразовое питание с доставкой до косого домика. К тому же большинству трюков хитрая Линден научилась у Лидлы Тиниоак, считавшей, что так она сможет немного облегчить ведьмачий труд хотя бы в одной деревне.

Пение становилось тем громче, чем яснее Шарлотта могла рассмотреть совершенно не пригодный для жизни домик. Он казался ненастоящим, некоей декорацией из книги о путешествиях госпожи Абсины. Но Пени Линден отказывалась и от нового дома, и от предложений подправить этот. Упорно топая ногой, возмущенно скрещивая руки на груди и заявляя, что это ее право – жить там, где больше никто не сможет.

Юная Тиниоак в каком-то смысле была согласна с травницей. Она тоже предпочитала окружать себя привычными вещами. Отчего и не любила ни походы в деревню, ни понедельники, ни вообще сюрпризы.

А вот чем объяснялось подобное поведение старой проныры, никто не знал. Или просто никогда не задавался целью все выяснить.

Когда до крыльца оставалось не более пяти шагов, справа от молодой ведьмы послышалось тихое шуршание, но песни не прекратились. Видимо хозяйка дома была уверена, что к ней пришел очередной простачок и решила встретить его, как должно.

Однако Шарлотта не была настроена на игры и спокойно сделала два шага назад за мгновение до того, как на дорогу кубарем вывалилось нечто живое, но невообразимое обычному человеку. Клубок ярких тряпок ворочался, вздымался и издавал непонятные, фырчащие звуки. Он рос, из него постепенно стали появляться конечности, а за ними и голова с закатанными глазами. Из рта раздавалось равномерное гудение. Руки тянулись к посетителю.

Любой житель деревни, впервые приходивший к хитрой Линден за помощью (а многие и потом) застывал от испуга, неожиданности и трепета перед открывшейся картиной. Да и кто бы не опешил, глядя как старая женщина сначала катается клубком по земле, а потом пытается встать на ноги через голову.

Но Шарлотта лишь скрестила руки на груди (не отпуская тяжелую корзину) и усмехнулась представлению.

– Ведаююю, – затяжно начала проныра. – Ведаююю, что гложет тебя изнутри. Ибо зрю в корень души твоей и бед, что породила она. Не будет счастья и покоя тебе. Нет, не будет. Само зло стоит на пороге дома твоего…

– Но ты сейчас отвесишь мне три веника лаванды и один базилика, чтобы отпугнуть его и отправить туда, откуда оно пришло, – раздраженно оборвала занудный вой женщины Шарлотта и шагнула в траву.

– А, Лотта, – тут же последовав за молодой ведьмой, выкрикнула травница. – А ты чего пришла-то? Не предупредила. Для кого я тут спектакль устраиваю? Могла б и раньше прервать.

– Заслушалась твоим «Ведаюююю», – передразнила хитрую Линден юная Тиниоак и поставила корзину на внезапно появившийся посреди травы стол.

– Как некрасиво с твоей стороны. Между прочим, с годами очень сложно вот так руки-ноги выкручивать, – в тоне хозяйки дома послышалась обида. – Мне уже давно не двадцать, чтобы попусту тратить свои силы.

Шарлотта окинула взглядом травницу. Теперь стало понятно, почему она была похожа на яркий клубок тряпок. Юбка женщины горела всеми оттенками красного и желтого, будто ее уронили на пол в покрасочном цехе местной ткачихи Лонгс. Блуза тоже играла самыми несуразными цветами, да еще и имела странные, длинные лоскуты ткани, пришитые вокруг рукавов на манер лент, привязываемых к веткам в сезон девичьих игр.

Волос всклокочен, глаз блестит, на губах все еще блуждает улыбка с легкой безуминкой. Эта женщина и вправду могла напугать любого и заставить поверить в то, что перед ним стоит могущественная ведунья, способная спасти от любых невзгод.

– Не думаю, что тебе это навредит – лишний раз попрактиковаться, – юная Тиниоак принялась вытаскивать из корзины гостинцы и расставлять на столе. – Но я бы лучше это время тратила с большей пользой.

– Вам, ведьмам, не понять таких, как я, – Пени Линден махнула рукой и тут же преобразилась – наряд остался по-прежнему аляповатым и несуразным, но волос ровно собран в тугой пучок на затылке, в глубоких, выцветших, все еще голубых глазах стоит задорный, ясный блеск, на тонких, поддетых морщинками губах простая, дружелюбная улыбка. – Вы пугаете своим молчаливым видом, позой, да и шляпой. Вот встанешь так, – она выпрямилась, будто проглотила кол, сложила руки на груди и уставилась на гостью строго, словно пытаясь пробуравить две дырки в ее голове. – И все уже забыли про свои проблемы. Быстро рассказали, что их беспокоило, а то и просто извинились, поблагодарили и убежали.