Любовь Хилинская - Я зомбяша

Но меня ждало горькое разочарование – в большой миске мне выставили нечто больше всего напоминающее… мозги! Фу! Как некультурно угощать таким непотребством малознакомых девушек, пусть и умерших и даже погребенных и слегка восставших, немного не в лучшей форме!

Я присмотрелась – ну так и есть! Это капуста, мать ее за ногу! А я ненавижу капусту! От нее у меня начинаются бурные пляски кишок в животе и дискотека пузыриков.

Перевела взгляд на дядю – ты очешуел там, что ли?

– Ты сама морковь грызла! – попытался оправдаться он, но потом понял, что не прокатило и буркнул: – Не будешь капусту?

Я помотала головой. Слава мамонтам, до твердолобого дошло! И даже говорить ничего не надо. Правильно в книжках пишут – выразительный взгляд лучше всяких слов. А уж если бровью двинуть… Я, было, попробовала двинуть, но мой мертвый лоб не хотел слушаться отчего-то. Ладно, позже потренируюсь. Еще б зеркало найти.

– И чем тебя кормить? – озадачился мой кухонный спаситель, открывая огромный шкаф, напоминающий наш привычный холодильник.

Лампочки только в нем не было, а вот холодом веяло. Я тут же своим возросшим нюхом учуяла наличие в этом аналоге лучшего друга человечества мясной запах, ненавязчиво отстранила бедром некроманта от недр пищевого рая и сунула туда нос.

Бооооже! Это блаженство! Сама не заметила, как выудила огромную копченую ногу индейки и впилась в нее зубами. Ну надо же, как я, оказывается, оголодала!

– Забавно, – насмешливо процедили сзади. – Всеядный зомби.

Я зыркнула хмурым взглядом – уйди, постылый, а то не побрезгую и закушу потом твоими мозгами, не посмотрю, что такой красивый.

Интересно, а как вообще зомби зомбями становятся? Может, куснуть этого вон по-дружески за попу? И пойдем вместе на кладбище. А что, я девушка одинокая, могу себе позволить кусать хоть кого и в любые места!

Судя по моему алчному взгляду, носитель свежих мозгов озаботился собственным здоровьем, потому как отступил на шаг и нахмурился.

– Но-но! – строго сказал он. – Ты тут мне не балуй! А то живо в прах обращу, потом ни морковочки, ни курятины не отведаешь!

К такому гадству меня жизнь не готовила! Я так не играю! Какой прах? Я только жить начала!

В тот момент, когда чернявый, судя по всему, судорожно вспоминал, где он бросил свою волшебную палочку, я успела дообгладывать индюшкину лапу и вновь хищно нырнула в недра холодильника. Ну а что? У меня от стресса аппетит проснулся! И пока я рылась в продуктах, попутно отмечая, что сроков годности ни на одном нет, в кухне появилось третье действующее лицо нашего марлезонского балета. Собственно, Никки.

– А что это вы тут делаете? – в лучших традициях комедийного жанра вопросил он, почесываясь и отчаянно зевая.

– Беседуем о трудах великих Ленини и Марксини! – насмешливо отозвался дядюшка, сложив руки на груди и критически оглядев меня с кувшином молока и племянника, замершего при виде данного продукта в руках зомби с открытым ртом.

– А? – судя по всему, особенным интеллектом племянник не отличался.

Явно не в дядюшку пошел!

– А она что… – сглотнул мой спасенный, – разговаривать научилась?

– Угу! – усмехнулся демон черноволосый. –Я ж говорю, беседуем тут на недетские темы. Ты как, Ыа? Подтверди!

– Эа! – я спрятала руку с сосисками за спину – а ну как накинутся и отберут?!

– Видишь? – торжествующе хмыкнул дядюшка. – Интеллект налицо. Не то что у некоторых особо одаренных ночных путешественников по кладбищам.

Никки обиженно засопел, но промолчал. Эх ты, голова-два уха! Надо уметь таким вот хамам отпор давать, а то так и будешь на вторых ролях. Мне стало жаль парня. Надо ему помочь, пока дядюшка окончательно не утвердился на правах лидера.

– Ну ладно, детки! – зевнул вдруг чернявый. – Вы тут развлекайтесь, а я пойду еще посплю. Ночка та еще была.

С этими словами он вдруг мне подмигнул и покинул помещение.

– Что, ты и правда разговаривать можешь? – с интересом глядя на свисающие у меня между ног сосиски поинтересовался Никки.

Если б я могла покраснеть – тут же бы это сделала. Но я – зомби! Очень удобненько, кстати!

– Эээ! – пробасила я, окончательно почувствовав себя хозяйкой положения.

Достав из холодильника все остальное более-менее пригодное в пищу, уселась заедать стресс под осуждающим взглядом спасеныша.

– Тебя Ыа зовут, что ли? – опять подал голос он.

– Ыа! – подтвердила я с набитым ртом.

– И ты меня понимаешь? – я кивнула.