Диана Хант - Русалка и дракон

Я помотала головой, а потом пробормотала:

– Офигеть, как не покидала стен родной академии.

– Академии? – переспросил Руслан.

– Да там перед Ташиным отъездом все как с ума сошли. Вот и у меня сейчас какое-то стойкое déjà vu.

– Я тоже с ума сошел, Ариэль? – хмыкнул Руслан.

– Что ты, – поспешила исправить положение я. – Ты другое дело. Ты нормальный. Ты друг.

– Друг, – хмыкнул Руслан. – Слушай, раз уж заговорили. Ты ведь переводишься? Из академии?

– Перевожусь, – хмыкнула я. – Без Таши там делать нечего.

А про себя подумала, что уже перевелась… Сегодня электронные документы пришли, даже маме еще не сказала…

– А сама ты чего хочешь? – спросил Руслан.

– Не знаю, – пожала я плечами. – Я хочу плавать. Я же Ариэль.

– А серьезно?

– Серьезно. Бывает, хочу в театральный. Но чаще в морскую пехоту. Ладно. Чего уж теперь. Тебе скажу. Перевожусь в наш южный филиал, поближе к морю. Сегодня документы пришли … Маме еще не говорила. Артуру первому сказала. Хотелось… Хотелось, чтобы он меня отговорил, что ли.

– Козел он, – сказал Руслан и серьезно посмотрел на меня. – Умеешь же ты их находить.

А я вдруг поняла, что туса не задалась. Домой захотелось. К маме.

***

Мама вышла в коридор, стоило мне тихо-тихо шмыгнуть в прихожую. Сна – ни в одном глазу. Выражение лица сосредоточенное, явно хочет о чем-то поговорить.

Я одновременно обрадовалась и насторожилась. С одной стороны, хорошо, что маме не спится, люблю с ней по ночам чаи гонять и беседы вести о нашем, о девичьем. С другой – почему это она такая настороженная? Неужели узнала как-то о моем переводе?

Кот Курсивчик вышел из маминой спальни вслед за мамой, вид заспанный, взъерошенный, хвост трубой. Широко зевнул и выражение морды такое – и не спится вам, люди!

– Не спишь, мам?

Мама неопределенно пожала плечами.

– Чаю? – спросила я.

– Я бы от чего покрепче не отказалась, – хмуро пробормотала мама и я захлопала глазами. Четыре утра! Не иначе, что-то случилось!

– Мам, со Степой что-то?

Средний – ну то есть для меня старший брат у нас в семье, что называется, раздолбай. Месяца не проходит без какого-нибудь сюрприза. Из последних: девица в положении с претензией на содержание и вообще на алименты, впрочем, в том, что отец будущего малыша Степан, она говорила как-то неуверенно…

Мама покачала головой.

– Тарас?

Старший уже пять лет как перебрался с семьей в Канаду. Приезжает раз в год, чаще вызывает маму к себе, где у нее на подходе уже третий внук и мой племяш. Старшие – славные мальчишки. После смерти папы три года назад детки Тараса стали для нас для всех отдушиной, жаль, что так далеко живут…

– Нет, Ириэль, – ответила мама. – С мальчиками все в порядке. О тебе поговорить хотела.

Я пожала плечами и последовала за мамочкой в кухню. Она у нас просторная, светлая, только сейчас мама верхний свет не стала включать, зажгла неоновую лампу над барной стойкой. Недрогнувшей рукой налила себе в чай Бехеровки. Я покачала головой, отказалась.

– Мам, ты чего? – не выдержала я, когда пауза сильно задержалась, а мама подлила себе Бехеровки. Чай на этот раз проигнорировала.

Мой вопрос словно разбудил ее. Она встряхнулась, глубоко вдохнула и выдохнула. У меня засосало под ложечкой. Отчего-то пришло ощущение приближающейся беды. Неприятное, вязкое, в нем утопаешь, как в паутине, цепенеешь, осознавая: выбраться – никак.

– Ты имеешь право знать, – сказала мама глухо. – Ты сегодня спрашивала о Кано.

Я вздрогнула, вспомнив сегодняшний сон.

А еще раздался чуть слышный звон… Что-то мне напомнивший… Точно! Так звенело зеркало, сегодня, во сне, прежде чем исчезнуть и показать мне двух драконов… Или открыть к ним… путь?

– Когда-то я его любила, – продолжила рассказывать мамочка и опрокинула внутрь чашку. Поморщилась, помотала головой.

Я захлопала ресницами.

– Я… я… не хотела причинять тебе боль, – пробормотала я, думая, что мы все-таки говорили о каких-то разных «Кано». Не могла же мамочка любить… дракона?

Мама невесело усмехнулась и отмахнулась

– Это было в далекой молодости. За те годы, что прошли… Мы оба… сильно изменились. То есть я изменилась. Кано… я много лет его не видела. И никогда больше не увижу.

– Я видела его во сне! – вырвалось у меня.

Мама не выглядела удивленной. Посмотрела на меня внимательно, потом кивнула.

– Ты имеешь право знать, – сказала она после паузы. – Твое настоящее имя Ириэль. В тебе течет кровь Видящих и Помнящих морского народа.