Олеся Рияко - Ангельд Чёрный - демон Недремлющего моря

Ну, не расскажешь же ему, что в последние полгода плавания на «Красотке» волоокая дочь богатого купца из Маноры, имевшего личное дворянство, пожалованное самим Гведоэле Краснобородым, в драке за последние моченые яблоки или очистки брюквы порой получала таких тумаков, что пару дней глаз не могла открыть шире чем на черепашью жопку.

– Нет. – Наконец выдохнул совестливый дуэлянт. – Я так не могу. Я никогда не бил женщин и…

– Так вы и не били. Сами подумайте, разве же вы женщину ударили? – Лукаво улыбнулась Ангелика и игриво пихнула его кулачком в плечо. Сказала понизив голос, как делала это, переодеваясь в мужское: – Нет, вы прицельным ударом лишили равновесия напыщенного повесу, вздумавшего оскорблять хозяйку этого чудесного гостеприимного дома!

Но вместо того чтобы выдохнуть и отпустить наконец былое, капитан Рэнд нахмурился и даже вытянулся по стойке смирно, явно оскорбившись до глубины души.

– Вы смеетесь надо мной, миледи?

– Нет, что вы, и в мыслях не было… – искренне ответила девушка, но по выражению лица мужчины сразу было видно – не готов верить ни единому слову. – Я не хотела задеть ваших чувств.

– Чувств?

– Ну… – смутилась Ангелика, снова ощутив, как огонь совсем не свойственного ей смущения распекает щеки. – Я не думала что вы из этих.

– Из каких?

– Из тех… кто пришел сюда… кхм… с намерениями на мой счет.

Неловкая пауза повисшая между ними, была оглашена сладким щебетом каких-то птах, выпорхнувших из сада-лабиринта и прошелестевших крылями мимо людей на балконе прямо к козырьку крыши над ними. Ангелика была рада отвлечься на них, ведь смотреть в глаза капитана Рэнда сейчас отчего-то стало невыносимо стыдно.

– Нет. – Задумчиво сказал мужчина. – Я не из них. Но если бы и был, то стал бы для вас плохой парой.

– Почему? – С неожиданным даже для себя возмущением спросила Ангелика и прикусила язычок.

Это же надо такое сказать! Да еще и так… да еще и ему…

Но непосредственность в голосе девушки или, может быть, румянец моментально овладевший не только ее щеками, но и вообще всем лицом, вдруг смягчили настрой капитана и даже заставили его улыбнуться. Пусть и немного печально.

– Потому что послезавтра я отплываю в Ишмир. Получил назначение на новый корабль одновременно с приглашением вашего отца на бал в честь Вальдосовой субботы. Я, признаться, не хотел идти… – задумчиво добавил Рэнд, – но друзья уговорили развеяться. До Ишмира путь неблизкий. Возможно, что я и вовсе не вернусь в Ватундрию.

Ангелика открыла было рот, желая узнать больше, и даже воздуха в грудь набрала. Но в последний момент передумала, сказав вместо этого:

– Что ж… полных парусов и сухого пороха! И конечно же… попутного ветра, капитан.

Произнесла, а у самой будто на сердце рана открылась. Саднящая до одури, аж не вдохнуть, не выдохнуть!

Отвернулась и пошла прочь, прибавляя шаг. А он снова окликнул. И она не смогла не обернуться, как бы в этот момент не хотелось ей сбежать с этого чертового балкона поскорее… хоть бы и Люмьену прямо в лапы.

– Ангелика! Могу я вас попросить об одолжении?

– Смотря о каком?

На мгновение мужчина будто засомневался, но все же сказал, смущенно потупив взгляд.

– На флоте есть такая примета… чтобы морской поход был удачным, нужно чтобы в порту тебя кто-то непременно провожал. Не могли бы вы проводить меня?

И вот вроде бы простая просьба. Ничего в ней такого нет и она запросто может отказать… но если бы он только знал, какой дикий шторм она вызвала в тихом море ее души.

Отказать! Ему непременно нужно отказать! И прочь уйти отсюда, чтобы забыть и больше ни дня не думать о чертовом сероглазом капитане!

– А что же, вас некому проводить? – Вместо этого спросила она.

– Все друзья – мои сослуживцы и отплывают на «Мятежной Принцессе» вместе со мной или уже давно ушли в море. А что до родни… отец погиб еще до моего рождения, а мать скончалась, пока я был в предыдущем плавании. Ради ее похорон я и вернулся в Манору… и тут так удачно получил новое назначение.

– А как же девушка? – Ухмыльнулась Ангелика, дерзко вздернув нос. – Неужели в нашей столице мало красоток, которые согласятся проводить в дальнее плаванье целого капитана?

Тэльмар Рэнд помолчал мгновение, с интересом разглядывая девушку, чьих длинных вороных локонов ласково касался легкий ветерок, заставляя их поигрывать солнечными бликами. А после сказал так серьезно, будто только что безмолвно принял какое-то важное решение: