Марианна Красовская - Злодей ее романа

Кощею очень хотелось ей объяснить, что надевать короткие трикотажные шортики в компанию вечно озабоченных оборотней не самая хорошая идея, но немного поразмыслив, он решил воздержаться от нотаций. Она ему не сестра и не жена, пусть брат ее мораль блюдет.

– Убогие направо! – скомандовал Черномор. – За Игнатом бегом марш на малый круг.

Инвалиды, хромая, порысили в поле.

– Трусы на разминку становись!

Кощей стойко вынес получасовую разминку.

– На полигон бегом марш! – рявкнул Черномор.

И сам побежал впереди.

Бежать было несложно. Все-таки физическая форма у Кощея была не в пример лучше, чем у молодежи. Да и само тело было скроено чуть иначе – не коснулись его сотни лет естественного отбора. Пожалуй, он, да еще Черномор, да еще с десяток престарелых вампиров, да может быть еще пара десятков древних были слеплены по старым меркам. Сильнее их в мире не было. Оттого и был уверен в себе на полосе. Кощей старался бежать в толпе. Впереди всех, отставая на пару метров от Черномора, легко мчалась миниатюрная японская девица, за ней пара самых молодых оборотней. Кицунэ была вынослива и легка, а молодые просто неопытные. Остальные старались экономить силы. На третьем километре с лиц бойцов исчезли улыбки, прекратились разговоры. На пятом толпа растянулась. Кощей заметил, что Сашка почти выбилась из сил. Неудивительно – во-первых, она женщина, во-вторых – силы после колдовства не восстановились еще.

– Александра, отстаешь, – бодро крикнул Кощей и, схватив ее за одну руку, а какого-то выдохшегося паренька за другую, потащил их за собой как на буксире.

Александра вяло материлась, перебирая ногами. Добежали одними из первых, вместе с японкой и еще несколькими бегунами. Тяжело дыша, Александра упала на землю, из глаз катились слезы, легкие горели огнем, хотелось сдохнуть. Но жестокий Черномор не разрешил валяться на земле, заставил подняться и махать руками и ногами.

– Девочку на неделю освободи от занятий, – вполголоса сказал Кощей Черномору. – У нее был выброс силы, ей надо восстанавливаться.

– Понял, – коротко ответил Чернов.

У Сашки даже злиться сил не было. Знал ведь, но все равно тащил! До завтрака оставалось два часа. Нормальные люди поплелись досыпать, а Сашка поковыляла к русалочьему озеру.

– Девочки, спасайте, – взмолилась она. – Помираю!

Русалки Сашку нежно любили, как любили всех рукодельниц. Она плела им косы, дарила бусы, приносила пряжу и учила вязать браслеты. Русалки в свою очередь иногда делились с ней целебными водорослями – сами выращивали, помогали с нитками, да и просто болтали. Вот и сейчас озерные девы затянули Сашку в воду, обмазали какой-то вонючей кашей, вымыли ей голову, размяли тело. Сашка даже немного задремала. Как заново родилась! Волосы сияют, кожа нежная, бархатистая, в теле легкость, в голове звенящая пустота.

– Скажите мне, девочки, как Кощея приворожить? – спросила на удачу Сашка.

– Ко-о-о-още-е-е-е-я? – протянула черноволосая Марьямь. – А зачем тебе этот старый пень?

Сашка уселась на камень, задумчиво поболтала рукой в чистой воде, отгоняя головастиков.

– Сама не знаю, – призналась девушка. – Только как вижу его, здесь – в груди – тепло. А когда не вижу, словно пусто и холодно. Мимо проходит – огнем опаляет. Взглянет черными своими глазами, коленки дрожат. А как целует, голова кругом, себя не помню.

– Александра, ты влюбилась, – констатировала Галла, пухленькая русалка-плакунья.

– Ага, – не стала спорить девушка. – Так и есть. Скажете, что я совсем дурочка?

– Почему? – удивилась Марьямь. – Любовь – это прекрасно. Все мы когда-то любили. А Кощей мужчина видный да ласковый.

Александра аж глаза вытаращила.

– То есть вы не считаете Кощея плохой партией? – уточнила она.

– Кощей – это тебе не юный оборотень, – пожала плечами Марьямь. – Да, не молод, но далеко не стар. В любви опытный, горячий, тело красивое, крепкое, всё как надо работает. Не пожалеешь!

– Тьфу ты, – вздохнула девушка. – Я о любви, а она о постели.

– А в постели не любовь разве? – хитро улыбнулась русалка. – Коль в постели не заладится, ни одна любовь жить не будет.

– Не получается у меня с постелью, – призналась Сашка. – Сбежал он.

– А ну расскажи, – мгновенно оживились русалки.

Сашки и рассказала.

– Значит так, – наперебой заговорили русалки. – Теперь внимания на него не обращай. Кощей мужчина гордый. Он начнет волноваться.

– Да только совсем неприступность не строй, он ведь после Василисы на голову пришибленный. Хорошо его эта стерва потрепала, всю душу ему сожрала. Та еще русалка была.