Антон О'скоттский - Фабрика героев. Опытный образец

– Да. Так и оставим. Завтра приступаем к строительству.

Волшебник облегченно вздохнул. И мысленно пообещал не браться за посох ближайшие пару дней. Тут же вспомнил, что посох – одна из немногих обязательных принадлежностей чародея. Придется-таки хотя бы носить его с собой. Но не более!

Воевода, уже на третий день утративший пыл проектировщика, радостно кивнул и поспешно удалился. Он зашел к Казначею и, краснея и запинаясь, попросил:

– Извини, что отвлекаю. Не мог бы ты… обучить меня… грамоте?

Выпалив последнее слово, бывший лучший замер в нерешительности, готовый тут же ретироваться. Однако Казначей сразу же оторвался от своих бумаг и серьезно посмотрел на него:

– Ты готов?

– Д-да…

– Тогда прямо сейчас и приступим. Садись рядом.

Через час вспотевший и взъерошенный Воевода по буквам читал первое слово.

– Ух! – выдохнул он, – как тяжело!

– Детям в школе не легче, поверь. Но ничего, ты быстро учишься. В следующий раз, когда будешь в городе, сходи к Кириллу-книжнику. Попроси у него азбуку и арифметику.

– Он же смеяться станет!

– А ты скажи, что детям…

– Нет у меня детей, – опечалился Воевода, – всем это известно.

– Так не обязательно своим! Скажи, дружинным.

– Я ж бывший!

– Ах, да, – задумался Казначей, – тогда я напишу еще одно письмо. Нет-нет! Никто не узнает, – опередил он Воеводу.

А ведь будущему герою это тоже может пригодиться. Кто знает, из каких краев приведет его Мастер!

Пора, пожалуй, о Воеводе узнать побольше.

В пять лет он остался круглым сиротой. Тому предшествовали чума, саранча, засуха и налоги. Правда, все они случились в других краях. Но беженцев и разбойников от этого прибавилось как раз там, где родился будущий гений тактики. Когда очередная ватага разбойников вышла из леса и не обнаружила в деревне ничего, стоящего их внимания, атаман так разгневался, что велел спалить селение ко всем чертям. Что остальные бандиты радостно выполнили.

Подошедшая на следующий день дружина обнаружила лишь почерневшие печи да будущего Воеводу, укрывшегося на дереве в лесу. Долгое время мальчик ничего не говорил, но дружинный лекарь заверил, что это нормально, пройдет со временем. Так Воевода стал дружинным ребенком, а позже отроком.

Подобных ему сирот нередко находили на освобожденных землях. Обычно их пристраивали к несению военной службы – благо и настрой подходящий, и деваться-то особо некуда. В столице для дружинных детей была даже отдельная казарма. Обучением занимались ветераны-дружинники. Этим тоже деваться было уже некуда.

В первый же год молчаливый мальчишка показал себя не только талантливым бойцом, но и изобретательным командиром. К одиннадцати годам Воевода был уже десятником, в тринадцать – сотником. Это звание было скорее номинальным, поскольку всего детей дружины насчитывалось на тот момент двадцать семь.

В четырнадцать Воевода вступил в королевскую дружину. И очень скоро вновь стал десятником. А потом и сотником. Он первым стал выводить свои подразделения в поле для тренировок, стараясь максимально приблизить условия к боевым. Позже он даже предложил устраивать дружинные состязания, апогеем которых становилась битва двух лучших сотен. Благодаря содействию Казначея, тогда еще не ставшего государственным преступником, эта затея удалась. И приносила пользу дружине и деньги государству четыре года. До очередного нашествия восточных кочевников.

Вот тут-то и появилась возможность полностью раскрыться таланту Воеводы. Орды всадников приходили с востока регулярно – примерно раз в двадцать лет. Каждый раз у них был новый предводитель, и угадать его план было непросто. Бывало, королевство просто откупалось данью до следующего визита кочевых племен. Бывало, дружина давала уверенный отпор, и незваные гости отправлялись восвояси, не солоно хлебавши. Бывало и наоборот.

На этот раз орду вел хан Актаныш. И орду он вел немалую! Степану, возглавлявшему тогда королевскую дружину, кое-что об Актаныше было известно. В частности, что новый хан никогда не отступает, что откупиться от него невозможно – он сам все берет, что на любую хитрость противника у Актаныша найдется ответная выдумка. Ну и еще много всяких мелочей: про жен, про единственного сына-наследника, про жесткую дисциплину в семье и в армии. В общем, Степан знал достаточно, чтоб не строить иллюзий, но искать способ одолеть непобедимую и неуничтожимую орду.

Молодой сотник уже тогда принимал активное участие в разработке планов сражения. Будучи еще дружинным отроком, он полюбил карты – громадные листы бумаги с разноцветными пятнами: лесами, горами, болотами и озерами. Особенно ему нравилось наблюдать, как взрослые мужики расставляют на карте игрушечных солдатиков: копейщиков, мечников, лучников, конницу, пушки. А потом взрослые мужики начинали играть в войну. Игра эта покорила сердце Воеводы навсегда.