Дмитрий Залецкий - Торговцы Удачей

Связанный.

Если бы существовал список самых незавидных положений, это непременно вошло бы в первую десятку.

Пока глаза застилал дым, он, как и все, ничего не видел. Его уронили на землю. Но нападающие на отряд, кто бы они ни были, его не тронули.

Когда видимость нормализовалась, он обнаружил себя в одиночестве.

Потом вдали послышался свист стали, и четыре ужасных крика.

И тишина.

Варвар удвоил свои усилия, но спеленали его на совесть. Он был полностью поглощен своим занятием, пока его внимание не привлекло вежливое покашливание.

Если бы он не был сейчас абсолютно не способен двигаться, он бы подскочил, как ужаленный.

Он лежал на боку, поэтому его взгляд двигался снизу вверх. Сначала он увидел две пары ног. Одни женские и стройные, в кожаных штанах, вторые короткие, как у ребенка, и кривые, как у ветерана кавалерии, в старых серых портках, и с руками, свисающими ниже колен.

Обладательницей первой пары ног была темная эльфийка, в облегающем черном наряде и темно-синей накидке, странно невысокая для своего народа. А второй – гоблин в некогда белой, а сейчас желтой рубахе. И жилетке с множеством карманов. В руках он держал небольшой необычного вида арбалет. С какой-то надстройкой в виде шестеренок. Эльфийка казалась не вооруженной, пока вдалеке не послышался стремительно нарастающий свист, а затем подняла руку, чтобы поймать устрашающий черный кинжал, летящий прямо ей в ладонь. Затем она одним плавным движением убрала его в ножны на поясе. Её накидка на миг распахнулась, и варвар успел увидеть, что у неё на поясе кинжала ждал брат-близнец.

– Я тебя помню! – обрадовался Гронан. – Это ты подсказала мне, куда бежать! Да благословит тебя Пэр-Пэр! Ой…То есть, Лорд Грома!

Морни усмехнулась.

Она присела рядом с ним на корточки и начала водить над ним руками, прикрыв глаза и шепча заклинание.

– Что ты делаешь?! – вскрикнул Гронан и задергался еще неистовее в тщетных попытках освободиться.

– Расслабься. Я не сделаю тебе ничего плохого, – тихо ответила Морни. – Мне просто интересно, кто ты такой.

– Какая невоспитанность! – возмутился варвар. – Могла бы просто спросить.

Он чувствовал необычное, но приятное прикосновение. Будто ему по вискам водили кончиком кошачьего хвоста.

– Кто ты? – решил последовать его совету Хруст и хрустнул пальцами.

– Я Гронан, гермериец! Верный слуга покойного короля Фолиуна и телохранитель принцессы Филини!

– Покойного? Он же вроде с утра был жив! – удивился Хруст.

– Известие… – в уголках глаз варвара что-то заблестело, и он отвернулся насколько мог, – пришло сегодня утром. Его величество почил…

– Заткнитесь, вы оба, – грубо буркнула Морни, – вы мешаете мне сосредоточиться.

Мужики послушно умолкли только для того, чтобы она через минуту сердито встала и устало уронила руки.

– Долбаное дерьмо! – выругалась она. – Не работает!

– Что не работает? – спросил Хруст.

– Чары истинного обличья. Кто бы ни был этот тип, это не иллюзия. И не превращение. Это тело настоящее.

– Конечно, настоящее! Я же сказал вам, я Гронан…

– Заткнись, – оборвала его Морни. – Ты такой же гермериец, как я дочь Пэр-Пэра.

Хруст захихикал, представив её в рясе кроткой монахини.

– Кем запряжена колесница Лорда Грома? – спросила она.

– Вороными конями! – не задумываясь, ответил варвар.

– Козлами. Рыжим и черным. Ты, разумеется, знаешь их имена?

– Золотое копытце и Черныш! – не моргнув глазом, выдал варвар.

Морни удивленно изломила бровь.

– А ты не из тех, кто легко сдаётся, да? Тангнихайм и Тангрихайм.

Варвар насупился, как обиженный ребенок.

– Послушай. Мы тут с Хрустом расправились с тьмой народа, чтобы тебя освободить. Ты мог бы быть хоть капельку благодарным и утолить мое простое женское любопытство. Нам очень интересно, кто же ты на самом деле.

Хруст, который в это время бродил среди тел и снимал с них сапоги, кольца и амулеты, подал голос:

– Да-да! Жуть, как интересно.

– Тогда почему я все еще связан? – сурово глядя, спросил варвар.

– Как раз на тот случай, если ты заупрямишься и захочешь оставить нас с носом.

Гронан умолк и задумался.

– Поклянись, что, узнав мою тайну, ты никому её не расскажешь. И не станешь чинить мне препятствий в осуществлении того, что я задумал.

– Да боги упаси, – махнула рукой Морни. – Клянусь тенью Гидры над рекой, что твою тайну не расскажу никому и не стану чинить тебе препятствий в исполнении задуманного, – она усмехнулась, – за исключением случаев, когда от этого будет зависеть моя жизнь, здоровье и жизнь и здоровье тех, кто мне дорог.