Валерия Шаталова - Верни мою душу, ведьма!

Все устремили взгляды на восток. Но лишь эльфам было подвластно глядеть вдаль и видеть.

[Русло реки Мидалы, владения магов / Ярослав Власов]

Молитвы Ярослава не были услышаны. Он распахнул глаза и… умел бы рычать – зарычал бы. Та же дряхлая хижина, пыль, забивающая ноздри, сквозь проломы в крыше видно чёрное небо, усыпанное мириадами звёзд. Совсем рядом, съёжившись в попытке согреться, спала его попутчица. Ярослав прислушался к своим ощущениям: ломота в теле никуда не делась, но под лопаткой больше не горело, да и тот факт, что он лежит на спине говорил о том, что целительница-самоучка своё дело сделала. Парень протянул руку, обхватил девушку за талию и придвинул к себе. Она поёрзала сквозь сон, устраиваясь поудобнее, ближе к тёплому телу альвиса.

– Хм, – тихо выдохнул он ей в растрепанный пучок волос, – говорила, что всегда готова к побегу, спишь вполглаза… А сама дрыхнешь как сурок.

Ярослав напряг слух, убедился, что их убогое пристанище окружают лишь звуки природы, закрыл глаза и провалился в сон.

***

– Ярро. Ярро. Ярро, – назойливо кружился в голове тихий шёпот. Парень махнул рукой, словно прогоняя муху.

Разум медленно выныривал из мира пустых сновидений.

– Ярро!

– Ну что?! – альвис резко сел.

Лучи утреннего солнца пробивались сквозь щели бревенчатой стены, открытая дверь монотонно скрипела, покачиваясь на одной петле. Но кроме Ярослава в комнате никого не было.

– Сибель?

Альвис навострил уши и долго, внимательно прислушался. Отсёк природный фон и… Ринулся из хижины. Лодки на положенном месте не оказалось. Ярослав исконно по-русски ругнулся и тихо нырнул в воду.

«Бунгало класса люкс» кипело жизнью. Нестройный мужской хохот, громыхание кружек, и истерично-приглушенное мычание попавшей в беду ведьмы.

Ярослав с одного удара выбил ногой деревянную дверь, в душе молясь, чтобы не было слишком поздно. Он прекрасно понимал, что могут делать трое взрослых мужиков, не обременённых понятием чести и достоинства с красивой девчонкой. Но увиденная картина повергла его в ступор, а потому он едва не пропустил удар веслом по голове. Отклонился в самый последний момент и тут же провёл серию ответных ударов по и без того помятой, одутловатой мужской роже. Противник отлетел к стене и стёк по ней вниз.

Двое других бросились на Ярослава одновременно. Первый был отправлен в нокаут чётким апперкотом, удар снизу в челюсть её же и сломал. А вот оставшийся мужик рьяно размахивал здоровенным тесаком, которым полминуты назад примерялся к горлу Сибель.

Ярослав действовал на инстинктах, ловко уклоняясь от смертоносного лезвия. Чьи это были инстинкты, его или же бывшего хозяина тела, задумываться было некогда. Он схватил со стола сковороду и отбивал один удар за другим. Звон стали метался по хижине. Дважды лезвие прошло в миллиметре от бледной кожи альвиса.

Ярослав тщательно выверял шаги и ждал тот самый нужный момент: лезвие прошло мимо, скользящим движением задев импровизированный щит, тесак вернулся в прежнее положение, мышцы его владельца напряглись для нового замаха. Ярослав поднырнул под руку противника, шаг, второй, поворот, взмах сковородкой, глухой удар – обмякшее тело завалилось вправо и грузно погребло под собой стол. По полу с ритмичным бряканьем покатился свалившийся чугунный котелок.

Неподдельный ужас плескался в зелёных глазах девушки, подвешенной над столом за руки и ноги. Ярослав аккуратно снял ведьму с мясницких крюков, вытащил изо рта грязную скомканную тряпку.

– Всё, всё, тише, всё позади… – он принялся бережно развязывать узлы верёвки на запястьях Сибель.

Девушку трясло крупной дрожью. Слёзы, всхлипы, подвывания. Ярослав не придумал ничего лучше, чем сгрести девушку в охапку. Сжал её в объятиях чуть сильнее, чем следовало бы. Сибель и не пыталась вырываться, наоборот, льнула к нему, словно пыталась спрятаться от этого страшного мира.

Так они и стояли посреди жуткой лачуги. Ярослав поглаживал девушку по спине, шептал незамысловатые успокаивающие слова, и отмечал, как постепенно всхлипы становятся тише, как ответно прижимается к нему дрожащее женское тело.

Поверх растрёпанного, сползшего на бок пучка её тёмных волос Ярослав осматривал комнату, улавливая детали, которые заставляли неприязненно морщиться. Все эти коричневые пятна на полу, грязные банки с бордовой жидкостью наталкивали на мысли о крови. Крюки и цепи, свисающие с потолка, набор тесаков, проржавевших пил и узких топориков, развешанных вдоль задней стены, лишь усиливали нехорошие подозрения. А воспоминание о подвешенной девушке, лезвия возле её горла и котелке под ним превращали подозрения в уверенность: эти трое – жестокие убийцы. Присмотрелся к распластанным мужикам, прислушался к ним… Мёртвая тишина. Перевёл взгляд на свои руки. Мысли о том, что он снова не рассчитал силу чужого тела, в этот раз никаких угрызений за собой не притянули.