Татьяна Олейник - Зуботолог по обмену, или Шире рот, Клыкастик

А то ещё не хватало загнать себя на плаху из-за излишне длинного языка. Этим фараонам палец в рот не клади, мигом съедят и не подавятся. Все мои слова перевернут и поймут превратно.

– Виноват, несомненно, Кривозуб, но вы пойдёте сообщницей, – сделал много значительную паузу, – если не пойдёте на сделку со следствием.

Так-так-так, миры разные, а методы у всех одинаковые.

– Что вы хотите знать?

И зачем я задала этот вопрос? Прозвучало пафосно, а на деле информатор из меня пшик. Ну что я могла сказать? Что Корнезуб неквалифицированный прохиндей, которому кривой пяткой выдавали диплом? И как обосную? Понятно, что я-то в отличие от коновала – стоматолог совершенно на законных основаниях, но если открою рот, то выдам, что я знаток, и привлеку к себе внимание. А по словам Корнезуба, бывшая хозяйка тела – бомж. Как объяснить, что сирота безродная разбирается в лечении лучше, чем дипломированный врач? Задача, однако!

– Нас интересует картотека ваших посетителей за последние полгода, – улыбнулся мужчина, демонстрируя белизну зубов.

Ничего не смогла с собой поделать и наклонилась вперед, желая разглядеть поближе идеально ровные маляры и острые клыки. Видимо, этот представитель местной фауны не пренебрегал личной гигиеной в отличие от завсегдатаев столичной зуботологии. Хотя и у первого лорда зубы были в хорошем состоянии, насколько я успела их рассмотреть. Зачем же он тогда приходил на прием? Странно!

– Я в глаза не видела картотеку. Корнезуб меня не подпускал к ней. Я была у него на побегушках, принеси, подай, убери, постирай. Всю лечебную работу, если можно ее так назвать, он выполнял сам. Но вы ведь можете просто обыскать кабинет и посмотреть все, что вас интересует, – я тщательно подбирала слова и, как оказалось, напрасно. Следователю это показалось подозрительным.

– Мы-то можем, но в данный момент меня интересует ваша роль в зубном мошенничестве. И очень уж вы красиво говорите для уличной девчонки, – он прищурился и внимательно посмотрел мне в глаза. – К тому же, Корнезуб сообщил, что вчера вы получили взятку в размере трех золотых монет.

– Так это не взятка была, а компенсация, – я искренне возмутилась. – Первый Лорд может подтвердить, что два дня назад ударил меня молнией. А вчера Корнезуб потребовал с него компенсацию и большую ее часть оставил себе.

– Если вы говорите правду, то лорд Адальберт подтвердит это на суде, он благородный оборотень и врать не будет.

– Тогда мне бояться нечего, – так я и знала, что этот лорд далеко не человек.

– Что ж, раз вам сказать больше нечего в свою защиту, и о своем начальнике дать больше информации не можете, считайте, что допрос закончен, – подвел итоги следователь. – Стража! Уведите ее в темницу, – отдал приказ он, когда на зов в кабинет вошли два амбала.

– Есть, командир Стейнар! – отчеканили стражники и потянули свои громадные лапища ко мне.

– Как в темницу?! – воскликнула, когда меня бесцеремонно схватили под руки.

– Если вам нечего больше сказать, смысла в беседе нет, – пожал плечами бравый воин Стейнар, привлекая внимание к их ширине и фактуре.

Сглотнула, впервые видя такой мощный экземпляр. Да что же это делается-то. Только удалось встретить прилично выглядящего мужика, и тот – негодяй, желающий упечь меня за решетку. Ах, да, их целых двое – Адальберт и Стейнар. У-у-у, негодяи.

– Подождите, подождите! Есть, что сказать, есть! – я начала упираться и одергивать руки, чтобы меня не держали, словно последнюю преступницу.

– Внимательно слушаю, – командир жестом остановил своих подчиненных, вызвав у меня вздох облегчения.

– Вы его не слушайте, он – негодяй и мошенник, – решила подставить ближнего под обстрел, ну так, этот горе-зуботолог мне вообще не друг, его телеса не жалко, тем более, в моих словах ни грамма лжи. – Он нарочно лечил первого лорда неправильно и занимался вредительством, чтобы тот чаще приходил и оставлял у нас свое золотишко.

– У вас? – усмехнулся и вздернул брови господин Стейнар, раздражая меня своей улыбкой.

До того злость во мне взыграла, что хотелось надавать ему тумаков, чтобы пару клыков выпало. Нечего тут сверкать своей красотой и насмехаться над несчастной сиротой.

– В зуботологию, – процедила сквозь зубы, потихоньку закипая от того, что он цепляется к моим словам, пропуская мимо ушей их смысл.

– И? Разве не все таким промышляют? – скрестил руки на груди и обвел меня своим нахальным взглядом, особо задержавшись на груди, вот же нахал. – Только и тянете с приличных граждан золото да нервы.