Анастасия Латышевич - Трудно быть богиней

– Настя, подъём! – звучно голосил Диларий неистово стуча в дверь и теребя ручку.

Кажется, он хотел войти, но у него не получалось. «Ещё бы, я такую задвижку поставила, что легче превратить дверь в прах, чем открыть её. Именно «в прах», моя скромная дряхлая заслонка и превратиться, если Диларий продолжит так тарабанить. Надо спасать старушку».

– Сейчас. Уже встаю! Буду через пять минут, жди во дворе! – крикнула я, сползая с мягкой лже-кровати.

Самое забавное то, что я действительно «сползала» с лежанки. После вчерашних экзекуций у меня болело всё. Каждую мышцу неимоверно выкручивало, казалось, ломят даже кости. Не то, что чихать или зевать – дышать было больно. «Надо же, я и не подозревала, что у меня в организме так много мышц! Но пора идти! Мой «мучитель» меня ждёт. Вероятно, подготовил новую порцию «непередаваемых ощущений», а значит берём себя в ноющие руки и вперёд! Не будем испытывать его терпение».

Через обещанные пять минут, ну, ладно десять, я стояла во дворе возле удивленного смотрящего на меня тренера.

– Я не понял, почему дверь была закрыта?

– Ну, должно же у приличной девушки быть свое личное пространство. Мало ли что я там делаю, может у меня конференция с мышами проходит, а тут ты влетаешь.

– Ты понимаешь язык животных? – заинтересованно спросил мой оппонент.

– Нет. Это я так, для примера сказала. Разве такое бывает? – усмехнулась я.

– Советую быть тебе по осторожнее с примерами. Ты не в своём мире, а здесь случается разное, даже такое, – обстоятельно проговорил Диларий.

Мне стало немного стыдно. Я действительно забыла, что не дома, а в волшебном месте, где существует магия, а значит может быть всё.

В планы могучего тренера не входило стоять и ждать, когда горе-ученица закончит заниматься самокопанием и поймает дух спорта самостоятельно, поэтому он решил помочь мне с ловлей и громко заявил:

– Так. Хватит болтать! Давай на исходную. Дистанция прежняя. И постарайся сегодня пробежать хорошо!

– Нет. Только не бег! Убейте меня сразу, но бегать не буду!

– Что так?

– Не умею я этого делать, не люблю и …не хочу! Вот! – капризно надув пухлые губки, выдала я и картинно села на пенёк, скрестив руки на груди.

Диларий спокойно посмотрел на меня. Затем, так же спокойно, огляделся, а потом подозрительно покладисто произнёс:

– Хорошо. Не хочешь бегать – не будем. Но физическая нагрузка тебе нужна, придётся изменить подход.

– Что будем качать пресс и фехтовать? – оживилась я, надеясь на чудо.

– Не совсем, – Диларий зафиксировал свой хищный взгляд на мне и начал медленно подходить ближе.

– А что тогда? – нервно сглотнув слюну, дрожащим голосом осведомилась я.

Вместо ответа он подошёл ко мне недопустимо близко. Наклонился так, чтобы наши лица оказались на одном уровне. Его карие глаза с пугающими вертикальными зрачками оказались совсем рядом. Я невольно вздрогнула. Уголки его губ растянулись в похотливой улыбке. Мои щёки предательски покраснели, а глаза опустились вниз. Мужчина, не сводя с меня пронзительного взгляда, игриво дунул на мои волосы возле уха. Кожа ощутила тёплую волну чужого дыхания. Сидеть на пеньке стало неудобно, а когда он попытался протянуть свою мощную длань, чтобы убрать выбившуюся прядь за ухо, терпение моё лопнуло.

Мгновенно сорвавшись с места и совершенно забыв про мышечную боль, я дала такого стрекача, что пятки так и засверкали. В конце концов, отведённую дистанцию, удалось пробежать за рекордное для себя время.

– Вот, так бы сразу! А то – не могу, не буду…Оказывается очень даже можешь, когда хочешь! – сидя в расслабленной позе на моём пеньке, невозмутимо заявил бородатый изверг и весело мне подмигнул.

«Думается, это была уловка, которая сработала «на ура». На самом деле, верзила не собирался ко мне приставать, но, ёлки зелёные, как он догадался, чего я боюсь? Вероятно, моё лицо подводит меня чаще, чем я думаю». И ещё стало предельно ясно, что от утренних пробежек мне не отвертеться, а значит придётся заставить себя полюбить бег, ну, или хотя бы начать относится к нему не так презрительно.

Как, собственно, и ожидалось, первый месяц оказался самым тяжёлым. Моё тело привыкало к неистовым нагрузкам, которые прежде мне и не снились, новому режиму, другому питанию. Ужасно хотелось спать и нормально поесть, особенно сладкого. Но выпрашивать сладости, как маленькая девочка, посчитала выше своего достоинства, поэтому держала себя в руках. Правда, вырисовывались и плюсы: я начала худеть. К сожалению, у Дилария не нашлось ни одного зеркала в доме, поэтому рассмотреть себя не удавалось. У меня, конечно, имелось небольшое зеркальце в косметичке, но в него помещалась только моя мордашка. То, что объёмы моего тела сокращаются, я определила по одежде, которую через пару недель пришлось частично ушить, а частично подвязать веревками.