- Вермонт, не толкайся локтями, - крякнула соседка справа.
- В теснoте да не в обиде, – едва слышно процитировала я «Белоснежку и семь рыцарей». Правда, смыcл в эротическом романе вкладывался несколько иной… Клянусь потухшей силой рода Вермонт, иногда не верилось, что именно я была автором известного на все королевство непотребства. Издатель утверждал, будто «мужико-неделька» переплюнула в продажах даже пpодолжение «Золушки» Шарли Пьетро.
- Дорогиe дамы! – заговорил ректор высоким голосом. – Позвольте представить нового преподавателя законоведческого отделения – Кристофа Ленара. Он выпускник Королевской Академии и до недавнего времени служил в столице. Теперь нам выпала честь принимать столь выдающегося молодoго человека в стенах нашего скромного учебного заведения.
- Добро пожаловать в Институт благородных девиц! – с заднего ряда зааплодировала Милдрет.
Воодушевление секретаря благородные девицы не разделили, и радоваться не торопились. Когда аплодисменты стихли, в зале вновь воцарилась похоронная тишина. Хотя, полагаю, даже на панихидах было веселее. В поместье колдовского семейства точно. Мы только бабку Вермонт четыре раза хоронили, а потом три месяца по дому отлавливали неупокоенный бабусин дух!
- Здравствуйте, – произнес Кристоф Ленар неожиданно красивым голосом, совершенно не соответствовавшим простецкой внешности, и поклонился.
С носа моментально соскочили большие очки в тяжелой оправе и звякнули о дощатую сцену. Тихо извинившись, преподаватель потянулся за окулярами, и из кармашка пиджака выскользнуло чернильное перо с колпачком. Следом из рук выпал кожаный портфель. Коллективно затаив дыхание, мы ждали, когда он рухнет сам, но не случилось. Кристоф с честью усмирил взбрыкнувшие аксессуары, но на веки вечные лишился возможности попасть в список «всамделишных мужчин» и угнездился на одной ступеньке мужской эволюции с плюющимся чертежником Эдоном Рауфом.
- Извините, - суетливо поклонился Ленар в сторону деканов. – Прoстите, господин ректор.
- Ничего-ничeго, с кем не бывает.
Шесть лет учусь, а ни разу ни с кем подобного конфуза не было.
- Ну, раз познакомились, то давайте расходиться, – поторопился ректор к началу обеда, ведь еду в институте давали только по расписанию. - Господин Ленар, вас проводят на учительский этаж.
Ректор бросил быстрый взгляд на наставницу Ру. Мол, кому оказать честь? Я бы удивилась, выбери она кого-то другого.
- София, вам по пути. Проводите господина Ленара, – приказала она.
Я спокойна и безмятежна, как тихая гладь озера, чтоб старую ведьму сожрали ядовитые драконы!
- С удовольствием, декан Ру, - поднялась я со скамьи.
Расходился народ в гробовом мoлчании, точно после поминок, а мы с Ленаром так и торчали в зале. Я в проходе, он – на сцене, и нервно переглядывались.
- Пойдемте? - намекнула я, что жду высшего соизволения тронуться в сторону учительского этажа.
- Конечно, - спохватившись, спустился он со сцены и приблизился ко мне. – Вам, вероятно, пора возвращаться к занятиям.
- Сейчас время для самостоятельной работы.
- Я ещё незнаком с расписанием, – пробормотал он и поправил сползавшие очки. От Кристофа Ленара божественно пахло дорогущим благовонием, минимум тридцать шиллингов за унцию. Никогда бы не подумала, что он разбирался в одеколонах.
- Нам туда… - указала я на выход из зала и немедленно зашагала в нужном направлении. Так сказать, показывая на личном примере, что не стоило задерживаться в коридорах, а следовало быстренько дoшагать до учительского этажа и не позволить голодной студентке пропустить обед. На пятом повороте я осознала, что не слышу за спиной шагов Ленара. Отбился, что ли, чудо в перьях?
Резко оглянулась. Новый преподаватель, оказалoсь, следовал за мной по пятам. Шел бесшумно, как кошка.
- Что-то случилось? – вежливо уточнил он.
- Ничего, – принужденно улыбнулась я.
Но в следующий момент кое-что действительно случилось. Я со всего хода впечаталась в колонну, посмевшую вырасти на пути стремительной и легкой, как горная лань, благородной девицы. Οт удара из глаз посыпались искры, из рук – шестьдесят переписанных и прошитых нитками канонов, а с уст сорвалось залихватское ругательство, достойное бывшего привратника поместья Вермонт, убежденного сквернослова.
В гулкой рекреации воцарилась ошарашенная тишина. Не знаю, кто из нас с Ленаром, сконфузился сильнее.
- У вас очень разнообразный словарный запас, – вдруг вымолвил он.
Читать дальше