Дарья Проценко - Оазис

Оружейницей мне тоже не дано было стать. Потому как телосложение не позволяло долго орудовать кузнечным молотом, а без должной практики и усилий выковать нечто удобоваримое я даже не пыталась. Однако мне удалось наладить с Анардой вполне взаимовыгодное сотрудничество. Я стала рисовать, а она воплощала мои бумажные идеи в жизнь. В итоге, один из наших совместных мечей даже уехал в Тхар в подарок княгине, после чего переговоры о таможенных пошлинах стали просто формальностью. Ведь в мире женщин, главное — взаимоуважение!

Анарду я нашла в кузне. Она была крупной и веселой женщиной. Едва увидев меня она отложила молот и сжала в объятиях до хруста костей.

— Арррье! Умница, что приехала. Только тебя что-то давно не было.

— Да меня зимой министерши совсем загоняли, скоро коронация, в срочном порядке догонялась знаниями, и вот… эээ… догналась.

— Ну, раз ты здесь, то сегодня так уж и быть выделю тебе свободный вечер, а завтра давай приходи, у меня есть несколько идей, будем думать.

— Нет, — с грустью ответила я, — завтра уже никак, уезжаю.

Анарда быстро и пытливо взглянула на меня.

— Дагайра?

— Да.

Вот за что я ценю женщин, так это за то, что они совершенно нелюбопытны, в отличие от мужчин! Если бы на месте Анарды был мужчина, он бы не преминул выведать все о моем путешествии, а она промолчала, потому что понимала, что я не расположена особо распространяться на эту тему. Что говорить о том, чего еще нет! И так уже пол-столицы в курсе. А вдруг у меня не получится? Я, конечно, старалась гнать от себя эти мысли, но они непослушно топтались на заднем плане. И каждый лишний свидетель моей решимости меня ее лишал.

Следующим в строю воспитанников стоял Кольдранаак. Выглядел он сегодня великолепно. Его густые пепельные волосы был заплетены в сложную косу, черная безрукавка и шаровары подчеркивали аристократическую бледность кожи и глубину взгляда его огромных глаз, когда Старшая Наставница Дагайры заставила его посмотреть на нее. Его запястья охватывали парные браслеты из черненого серебра, а на груди сиял хрустальной каплей небольшой кулон.

— Ах! Какой красивый мальчик! — Старшая Наставница довольно бесцеремонно разглядывала его, — ну-ка поговори со мной, расскажи, чему тебя учат в Оазисе!

Коль послушно начал перечислять.

— Нам преподаются различные науки и искусства, кроме боевых. Поскольку я приписан к сектору благородных, то кроме домоводства и уроков мастерства нам преподают математику, астрономию, поэзию, музыку, танцы, историю, географию.

— Хорошо, а какой из перечисленных предметов является твоим любимым?

— Я люблю поэзию, музыку, танцы.

— То есть искусство?!

— Да, Старшая Наставница Дагайры.

Чем-то Кольдранаак заинтересовал Аминтот. Поскольку она продолжала спокойно с ним беседовать, я даже заметил, как в его глазах зажегся интерес. Что ни говори, собеседницей она была грамотной, а мы не привыкли, что нас кто-то слушает.

Тульчинизз уверенно и профессионально нарезал фрукты, создавая композицию для подачи на стол. А я уже подогрел воды и теперь грел глиняный чайник, чтобы заварить чай по собственному рецепту, который был одобрен нашей Наставницей по домоводству. Положив заварки, я залил ее водой, поставил на поднос две пиалы, чайник и сахарницу, положил салфетку. Два минуты подожду, чай настоится и… И тут случилось это.

— Раздевайся! — услышал я приказ Старшей Наставницы Дагайры. Туль замер с десертным ножом в руке, а я, не глядя, приткнул поднос на сервировочный столик.

Кольдранаак бледный как полотно, отчего его фигура еще сильнее приковывала взгляды тех, кто находился в зале, ошеломленным взглядом смотрел на Аминтот.

— Ты меня слышишь?

— Да, Старшая Наставница Дагайры…

— Тогда почему не делаешь то, что я тебе приказала?

— Старшая Наставница Дагайры я не смею…

— Что тебя смущает? Думаю, что присутствующие за годы учебы видели тебя не раз, а я выше тебя по положению, так что ты просто обязан мне подчиняться!

— Я боюсь разочаровать взор моей госпожи, — дрожа ответил Коль.

— Достаточно! Раздевайся, я хочу увидеть тебя!

Мгновенная волна ярости затопила все мое существо. Как она смеет! Женщина, госпожа, я все понимаю, но нас воспитывали по-другому. Наставницам в Оазисе не разрешалось без особой необходимости трогать нас, занятия по плаванию чаще всего проводили мужчины. Нас учили выглядеть безупречно и с достоинством. У Кольдранаака даже были мечты о том, что обнаженным его впервые увидит лишь его жена и большая любовь. А Аминтот двумя словами готова была все растоптать! Забрать у него то единственное, что для него было по-настоящему важно, его честь! Надо было мне встать пятым, тогда Кольдранаак бы сейчас спокойно заваривал чай, а я бы разделся, мне все равно. Хочется, пусть смотрит.