Алан Эйкборн: Невероятный иллюзион Эрни

Мама. Наверное, молочник. За деньгами пришел. Он всегда приходит в это время. Альберт, у тебя не найдется десяти шиллингов?

Папа (роется в карманах). Э-э-э…

Офицер (кричит). О ткрыфай тферь! Сейчас ше! Или я прикасыфай мои люти ломать! (Снова колотит в дверь.)

М ама. Минуточку. Иду.

Папа. Где‑то у меня были…

Офицер. Мы снаем! Ты там, анклицки шпион! Выхоти с поднятый руки!

Мама. Чего он там разорался? Надо сказать ему, чтобы на следующей неделе приносил три пинты. Тетушка Мэй приезжает.

Офицер. Это есть фаш послетний шанс! (Снова стучит.)

Мама. Да заткнись ты!

Офицер делает знак своим солдатам. Двое из них разбегаются и готовятся выламывать дверь.

Мама. Иду, иду…

Эрни. Я бы этого не делал, мам…

Мама. Что?

Эрни. Я сказал, не ходи туда… М

ама. Что еще такое?

Эрни. Это не молочник. Это взвод фашистов.

Мама. Кто?

Эрни. Они пришли за мной…

Мама. Кто пришел?

Эрни. Солдаты. Они узнали про радиопередатчик…

Мама. Радио… чего?

Папа. Слушай, а ведь парень прав. Ты же еще не заплатила взнос за телевизор, Этель. Это скорей всего от туда.

Мама. Да сядь ты, Альберт, успокойся. Ты что, Эрни не знаешь, что ли? Эрни, замолчи.

Эрни. Но, мам…

Папа. Все равно, пожалуй, я отнесу телек наверх. Кто его знает…

Солдаты ломятся в дверь. Сильный треск.

Эрни. Мама, не ходи.

Мама. Ну ладно, хватит!

Папа(с трудом поднимает телевизор). Так будет спокойнее.

Эрни. Не ходи.

Мама. Что значит не ходи! Он сейчас сорвет мне дверь с петель. (Идет к двери.)

Папа. Посторонись, дай пройти.

Эрни. Мам…

Мама открывает дверь как раз в тот момент, когда в нее готовятся вломиться солдаты. Они пролетают мимо нее прямо в холл, сшибают с ног папу и кучей падают на пол. Папа умудряется поднять телевизор над головой и спасти его.

Мама. Эй…

Папа. О-хо-хо!

Входят Офицер и остальные солдаты. Эрни прячется за столом.

Офицер. Аха! Том окрушен!

Мама. Вы кто такие?

Офицер. Хенде хох! Мои люти сейчас опыщут том.

Папа(слабым голосом). Эй…

Офицер(останавливается возле лестницы. Кричит наверх). М ы снаем, ты прячешься здесь, тебе не уйти!

Папа. Эй, эй, эй.

Офицер. Аха! А это что такое?

Папа. Э, да это телек. Соседский, не мой.

Офицер. Аха.

Папа. Сосед попросил починить, понимаете?

Офицер. Выхоти.

Папа. Не понял?

Офицер. Поетешь со мной.

Папа. Как? В таком виде? В дождь? Никуда я не поеду!

Офицер. Выхоти, или путу стрелят!

Папа. Это…

Мама. Альберт!

Эрни. Стоять! Бросай оружие!

Офицер. Ах, вот как… (Поднимает пистолет.)

Эрни. Да — да — да — да — да — да — да — да — да — да — да…

Солдаты падают друг на друга по всей комнате. Мама кричит. Затем тишина.

Мама. Ох, Эрни. Что ты наделал!

Эрни. Прости, мам.

Папа. Ох, парень…

Мама. Они что, мертвы?

Папа. Да. ( Мама опять издает крик.) С покойно, спокойно. Тут надо хорошенько подумать.

Мама. А соседи?

Папа. Слухи поползут. Это как пить дать.

Мама. А ковер! Ты только посмотри!

Папа. Да, хорошенькое дельце, нечего сказать.

Мама. Что будем с ними делать?

Папа. Надо хорошенько все обмозговать.

Эрни выходит вперед. Пока он говорит, Мама и Папа оттаскивают тела в стороны.

Эрни. Мама с папой решили, что лучше всего сделать вид, будто ничего не случилось. Они всегда вели себя так в критическом положении.

Мама (оттаскивая за ноги одного из убитых). Мы подождали, пока стемнело, а потом, значит, это…

Доктор. Да? А потом?..

Папа. Мы их рассовали.

Доктор. Прошу прощения?

Папа. Рассовали. Взяли и рассовали кого куда.

Доктор. «Рассовали»? О господи, куда же?

Папа. Ну, там… автобусные остановки… скамейки в парках…

Мама. Автостоянка.

Папа. Одного даже подбросили в ночной кафетерий.