Винифред Ватсон - Мисс Петтигрю живет одним днем

Ник был побежден. Он потянулся, взял пакет и сравнил сигару с коротким окурком. Потом уронил окурок на ковер и растер его каблуком. Он подошел к мисс Лафосс и склонился над ней. Тихим голосом, от которого мисс Петтигрю пробрала дрожь, он произнес:

— Ты ведь не обманываешь меня, а?

Во взгляде мисс Лафосс сверкнула молния. Она была великолепной актрисой. Она вскочила на ноги и раздраженно запахнула халат.

— О, ради Бога, Ник. Когда ты прекратишь свои драмы? Я же сказала, что у меня не будет никаких мужчин, кроме тебя. Теперь ты удовлетворен? Где мой коктейль, или мне самой смешать его?

— Извини.

Он стремительно обнял мисс Лафосс и поцеловал ее. Мисс Петтигрю поспешно скрылась в спальне.

«Ах, Боже мой! — она задыхалась от волнения. — Третий здесь явно лишний. Неужели можно целоваться еще и вот так?»

Дрожа от пережитого волнения, она чувствовала, как рассыпается ее маска. Но ей нельзя было сдаваться, она должна была продержаться в роли миссис Бруммеган до конца представления. В запале она совсем забыла, что было бы лучше всего вывести Ника из себя, дать ему сорваться и в припадке ярости самому разорвать отношения. Но Ник испугал ее. И он очень испугал мисс Лафосс. Нельзя позволить ему сделать это снова. Бросив поспешный и встревоженный взгляд в зеркало, она вернулась в гостиную.

Ник принес напитки на подносе. Спокойная и сияющая мисс Лафосс сидела на диване с триумфальным видом женщины, только что очень хорошо и тщательно расцелованной. Она казалась такой беззащитной, что мисс Петтигрю почувствовала укол в сердце. Она снова вспомнила о своей миссии.

«Он снова заполучил ее, — подумала мисс Петтигрю. — Но я не позволю ему. Я ее спасу».

Ник пригласил выпить. Мисс Петтигрю взяла свой бокал и опрокинула его в рот с видом отчаянной пьяницы, без единой мысли о возможном влиянии алкоголя на ее разум.

— Очень хорошо, — заметила она. — Я бы выпила еще.

Мисс Лафосс с Ником, не спеша, потягивали первую порцию. Ник наградил ее восхищенным взглядом. Она явно поднималась в его глазах. Старуха оказалась крепким орешком: курила сигары и, глазом не моргнув, глушила спиртное.

— Может быть, виски? — заботливо предложил он. — Думаю, в темном чулане найдется бутылка-другая.

— Нет, спасибо, — вежливо сказала мисс Петтигрю. — При свете дня я предпочитаю легкие напитки.

Ее слова таили намек о часах невоздержанности в вечернее время.

«Ах, Боже мой! — удивленно подумала она. — Неужели это я так говорю? Что со мной происходит?»

Но она не была взволнована. Почти нет. Мысль о скором возвращении к прежним ценностям заглушала чувство вины. Приключения в бурном море жизни пьянили ее, и, может быть, вино немного ударило в голову. Она была готова к любому повороту событий.

Ник принес ей второй бокал.

— Молодой человек, — сказала мисс Петтигрю. — Когда вы не ругаетесь, вы можете быть вполне приятным человеком.

— Спасибо, — с усмешкой ответил Ник. — Вы очень любезны.

Они чокнулись. Эти уютные посиделки за вином не ослабили решимости мисс Петтигрю вырвать мисс Лафосс из его рук. Это был всего лишь вежливый обмен любезностями во время короткого перемирия.

Они закончили пить. Ник встал.

— Мне надо повидать Далтона. Бизнес. Пообедаю с ним. Он вкладывает половину денег, и мы открываем новое место. Не могу себе позволить обидеть его. Увидимся вечером.

— О! — воскликнула мисс Лафосс внезапно ослабевшим голосом. — Когда?

— Я закончу дела, и вернусь за тобой. Рука мисс Лафосс лежала на подлокотнике дивана. Он наклонился вперед, сжал ладонью ее запястье и стоял, глядя на нее. Мисс Лафосс подняла глаза, они оба молчали.

Мисс Петтигрю почувствовала какое-то обморочное ощущение внутри, странное чувство, похожее на боль, прямо в животе, именно так, как говорила мисс Лафосс. Этот взгляд предназначался не ей. Никто никогда не смотрел на нее так, но она точно знала, что чувствует сейчас мисс Лафосс: одышка, страх, экстаз, медленное таяние и готовность к полной капитуляции. И ее взгляд, прикованный к лицу Ника, ясно говорил, что она даст ему все, что он захочет. Даже мисс Петтигрю, глядя со стороны, чувствовала силу его влияния. С точки зрения человека постороннего они казались двумя влюбленными, впервые заглянувшими в земной рай. Посвященная в их тайны мисс Петтигрю была уверена: этот ядовитый гад соблазняет невинную душу.

Тем не менее, только невероятным усилием воли мисс Петтигрю заставила себя вспомнить, что Ник был воплощением зла, эгоистичным мужчиной, который сегодня может вот так призывно смотреть на женщину, а завтра бросит ее, истерзанную горем и с разбитым сердцем. Мисс Петтигрю не могла забыть о кокаине и не желала быть легковерной дурочкой.