Альдо де Бенедетти - Сублимация любви [=Паола и львы]

Леоне. Жаль… Но я никогда не ем дома… Позвольте, ведь тут было полно еды — сэндвичи бутерброды с икрой…

Пьеро. Я не знал… Вы позволите мне взять что-нибудь?

Леоне. Да, конечно! Берите все! Не стесняйтесь!

Пьеро (набрасывается на еду) . Спасибо! Вы очень добры! Извините, я не мог терпеть!

Леоне. Ешьте, ешьте, не беспокойтесь! Не ешьте так быстро, заболит живот и вам будет плохо.

Пьеро. Нет, мне хорошо! Я себя чувствую, как будто заново родился!

Леоне. Если хотите пить, есть вино…

Пьеро. Спасибо, я уже пробовал — крепкое… Я мало пью. Да и ем я немного, но совсем без еды я пока обойтись не могу. Желудок, когда пустой, становится зловредным и не позволяет думать ни о чем другом. Можно, я возьму еще один бутерброд с икрой?

Леоне. Ешьте! Если хотите, возьмите с собой!

Пьеро. С собой? Зачем? Чтобы угостить полицейских?

Леоне. Вы действительно забрались в мою квартиру не для кражи?

Пьеро. Если вы мне не верите, посмотрите, все ли вещи на месте.

Леоне. А что же вы делали здесь с девяти часов?

Пьеро. Ничего! Я сидел вот там, в темноте, я даже не мог включить свет — не знал, как он включается. Меня клонило ко сну, и я старался не уснуть, чтобы успеть спрятаться, когда кто-нибудь придет. И в самом деле, через три часа я услышал, как в замочной скважине повернулся ключ, и едва я успел спрятаться под диван…

Леоне. Под диван?.. (Переходит, заглядывает за диван) .

Пьеро. Ну да…

Леоне. И вы оставались там все это время?

Пьеро. Ну да, я не мог пошевельнуться, я надеялся, что вы перейдете в спальню, а вы все время пробыли тут…

Леоне. Значит, вы все слышали?!

Пьеро. Я пытался отвлечься, думать о другом, но кое-что я слышал…

Леоне. Это чересчур! Вы что, не могли спрятаться в другом месте? Квартира большая, комнат много!!!

Пьеро. Я сидел в очень неудобной позе, у меня онемели все части тела, и, говоря откровенно, ваша беседа меня не очень-то интересовала, я прекрасно понимал, чем все это кончится! Эта женщина приехала к вам с единственной целью — посмеяться над вами!

Леоне. Да, вы правы, это я сразу понял!

Пьеро. Как выглядит эта женщина? Она красивая?

Леоне. Она очень красивая!! Вы же ее видели!

Пьеро. Я видел только ее ноги, щиколотки. Потрясающие! Я представил себе, что она должна быть очень красивой. Только уверенная в себе женщина могла отважиться на столь рискованный поступок. Если бы на вашем месте оказался другой…

Леоне. Другой? Что сделал бы другой?..

Пьеро. Сразу обезоружил бы ее.

Леоне. Как?

Пьеро. Сначала овладел бы ею, а потом уж разговаривал бы.

Леоне. Молодой человек! Эта женщина была у меня в первый раз в моем доме! В первый раз! Я — джентльмен!!

Пьеро. Я понимаю, но, видите ли, ваше превосходительство, в таких случаях джентльмен — синоним дурака! Эта женщина, когда ехала сюда, несомненно допускала также, что вы не джентльмен. И может быть, ей хотелось…

Леоне. Вы думаете, если бы я…

Пьеро. Конечно, если бы вы действовали бы без промедления, все закончилось бы иначе! Этим интеллектуальным дамам нравится напускать на себя вид фригидных женщин.

Леоне. Да, они рациональные, бесчувственные, рассудочные и абсолютно бессердечные!

Пьеро. Это только видимость! В сущности они ничем не отличаются от остальных. Они как испанские дома, в которых больше дверей, чем окон. В них легче проникнуть, чем ясно видеть!

Леоне. Прекрасное определение! Мне нравится!

Пьеро. Оно не мое, а Жана-Поля Рихтера! А это — женщина — это сфинкс без загадок Оскара Уайльда — вы, конечно, знаете!

Леоне. Да…

Пьеро. А высказывание Альфонсо Арагонского — женщина — это существо, которое одевается, разговаривает и раздевается!

Леоне. Этот Альфонсо Арагонский понимал толк в женщинах!

Пьеро. А Фонтенель признавался, что три вещи на свете он всегда любил, но никогда не мог понять — живопись, музыку и женщин!

Леоне. Он прав! Я тоже.

Пьеро. А Франсуа де Малерб сказал, что Бог пожалел, что сотворил мужчину, но никогда не сожалел, что сотворил женщину!

Леоне. Откуда вы все это знаете?