Василий Сигарев - Любовь у сливного бачка

ОНА.Кого?

ОН.Вантуз. У меня в сумке там. Сперва вантузом попробуем.

ОНА.Минуточку. (Залезла в его сумку, порылась, вернулась ни с чем). Прошу прощенья, но, кажется, этого инструмента там нет.

ОН.Как нет? Чё у тех, что ли забыл? (Вышел из туалета, сунул руку в сумку, достал вантуз). Чё вы? Вотон он.

ОНА.Да? А я видно не заметила…

ОН (хмыкнул). Ладно лапшу-то вешать. Не заметили. Бабушке своей расскажите. Побрезговали, так и скажите.

ОНА.Нет, как можно…

ОН.Да ладно.

ОНА.Честное слово. Хотите, я его потрогаю. (Схватилась за вантуз). Вот. Верите теперь?

ОН.За купол-то, зачем берётесь?

ОНА.А что? Хотите, что бы за деревяшечку?

ОН.Здесь-то можно. А купол-то в этих…. Я ж его не мою…

ОНА.А мне всё равно.

ОН.Ладно. Давайте, сделаю да пойду. (Зашёл в туалет, сунул вантуз в унитаз. Долбит.)

ОНА.У вас профиль греческий. Как у Аполлона.

ОН.Не знаю, какой у вашего Аполлона. А у меня профиль широкий. И разряд приличный … (Долбит.)

ОНА.Нет, вы больше похожи на Иешуа…

ОН.Я на Афоню из кина похож. Мужики даже так и зовут.

ОНА.Да, Иешуа! Те же тонкие божественные и одновременно грешные черты. Тот же нежный овал лица…

ОН.Какой овал? У меня будка отродясь квадратная.

ОНА.Вам бы еще бороду…

ОН.Какую бороду, японский бог? Я тут после недельного себя со щетиной вот такой в зеркале увидел, так чуть кондратий не ёб… не прихватил с перепугу.

ОНА.Нет, ни Иешуа. Вы Блок…

ОН.Всё! Пошла растудыть её в качель. Тихо… (Достал вантуз, смотрит в унитаз. Улыбается. Пауза. Дернул за ручку бачка). Всё. Готово. Принимайте.

ОНА.Уже?

ОН.Как два пальца об асфальт.

ОНА.Спасибо вам огромное! Вы мой спаситель!

ОН.Спасибо — много, а поллитры в самый раз будет.

ОНА.Что?

ОН.Спасибо, говорю, не булькает…

ОНА.Простите, я так разволновалась, что ничего не соображаю…

ОН.Ясно всё с вами. Рассчитываться, спрашиваю, как будите? Через квиташку или полюбовно договоримся?

ОНА.Как вам угодно. Я на всё согласна. Разве я имею право…

ОН.Полюбовно дешевле… (Пауза). Ну так чё?

ОНА.Вам денег надо?

ОН.Ну, если этого дела (Щелкнул себя по шее.) не имеется, тогда деньгой давайте.

ОНА.Одну минуту. (Сбегала в комнату, принесла шкатулку). Вот. Берите.

ОН (заглядывает в шкатулку). Мельче-то нету? У меня сдавать не чем.

ОНА.Берите всё! Ваш труд стоит большего! Он не измерим ни какими деньгами.

ОН.Зачем мне всё? На поллитру дайте и в расчёте…

ОНА.Берите… (Суёт купюры ему в карманы).

ОН (отступает, вытряхивает деньги из карманов). Ну-ка вы чё?! Эй! Не надо мне ни на какую поллитру! По квитку рассчитаемся и свободны. (Достал квитанцию). Вот. Двенадцать пийсят. Рупь пийсят за вызов и одиннадцать за работу. А то скандалить сразу. Не хотите давать и не надо. А скандалить-то зачем? Ну, народ!

ОНА.Я вас обидела, да?

ОН.В душу наклали. (Достал деньги). Вот сдача.

ОНА.Простите! Не стоило предлагать вам деньги, как я сразу не подумала! Вы же выше их…

ОН.Сдача вот.

ОНА.Какое я глупое, приземленное существо! Как я могла! Простите!

ОН.Сдача вот. На пол ложу. И квитанцию.

ОНА.Простите!

ОН.На пол положил. (Положил деньги на пол, взял сумку, пошел).

ОНА.Не уходите! Ради всего святого, не уходите!

ОНА (приняла трагическую позу, заламывает руки, рыдает и всё прочее). Что я наделала, несчастная?! Обрела всё и лишилась всего в один миг! О, горе мне! Где ты теперь мой Аполлон, мой Иешуа, мой Блок?! Где ты?! (Вдруг). Но нет…. Коварство, которое нас разлучило, нас и соединит. Да. Женщина должна быть коварной. Только так она сможет быть счастливой в этом жестоком, немилосердном мире. И я буду коварной. И да простит меня Господь…

Зашла в туалет, суёт в унитаз коврик с пола. Потом рулон туалетной бумаги, пачку сигарет. И в завершение изящным жестом спускает туда же гигантскую бронзовую пепельницу в виде двуглавого орла.