Владимир Бойко - Не служил бы я на флоте… (сборник)

В годы конца застоя и начала перестройки идеологический отдел ЦК КПСС врубился, что надо советскому кинематографу срочно, что-нибудь снять на военно-патриотическую тему и на Черноморском флоте начались съемки какого-то фильма, типа «Человеки в океане», или что-то в этом роде… На большом противолодочном корабле (БПК), разместилась съемочная группа. Снимают артиллерийские стрельбы: буксир тащит баржу, на которой закреплен щит – мишень (сетка на стойках), а БПК по нему стреляет. Конечно, на буксире полно пассажиров из числа съемочной группы, операторы, ассистенты режиссера и просто праздно любопытствующие. На БПК идет подготовка к стрельбам. Командир БЧ–2 (артиллерийская часть), помнит, что орудие, из которого будут стрелять по щиту «врет» на семь градусов вправо и отдает команду на корректировку прицельного устройства. Прицел корректируют. Старшина команды – старший мичман, тоже помнит, что орудие «врет» и тоже корректирует прицел. Однако и матрос, который обслуживает орудие, тоже об этом помнит, и, желая отличиться, тоже производит корректировку. Все готово к съемкам!

Камера, мотор! Все по местам! Огонь! Раздается выстрел, и снаряд-болванка прямиком бьет в буксир с пассажирами. Корректировка прицельного устройства всеми служивыми приводит к тому, что по буксиру БПК не промахивается! С борта БПК все наблюдают, как с буксира в воду прыгают зеваки, экипаж и просто любопытствующие. Далее начинается спасательная операция…

Служили на первых атомных подводных лодках ВМФ два друга, два товарища по оружию, капитан-лейтенанты Могила и Гробокопатель. С этими подлинными фамилиями приключались довольно-таки курьезные ситуации. Случилось однажды так, что во время физического пуска реактора подводной лодки, где они служили, на пульт ГЭУ зашла Государственная комиссия по приему кораблей от промышленности во главе с Главкомом ВМФ. Командир дивизиона движения доложил по форме Главкому и закончил доклад словами: «Физический пуск реактора осуществляют КГДУ–1 капитан-лейтенант Могила и КГДУ–2 капитан-лейтенант Гробокопатель». Комиссия застыла в немом ступоре после этих слов, а у Главкома отвисла челюсть. Единственное слово, которое он смог выполнить, оказалось беспрекословной командой «Рассадить!». И спустя пять секунд добавил «Немедленно!». После чего удалился вместе со всей свитой.

Лет через двадцать после этого случая в Обнинске, мой однокашник по СВВМИУ Аркадий (герой байки об академиках), встретил капитана I ранга Могилу. Такой же радостный и неунывающий, как много лет назад. На вопрос, а где же его друг, последовал ответ: «Друг оказался предателем! Женился и взял фамилию жены – Кащеев!».

Когда моему старпому звонили по телефону, ошибаясь номером, и конечно переспрашивали: «Это магазин?», Серега всегда отвечал «Нет, это ЦУП». На том конце провода тоже был умный человек и вопрошал «О! У вас посылают в космос?». На что старпом с огромным удовольствием отвечал «Нет! Здесь посылают на хрен!!!».

Не проворачивается турбина от валоповоротного устройства, и хоть умри. Механик поседел, бедолага. Вызвали специалиста из Северодвинска, со «Звездочки». Приехал спец, такой, о которых говорят, что столько не живут. С ходу прошел на Пульт ГЭУ, врезал стакан «шила» и с КДД ушел в 9 отсек. Подойдя к ВПУ, уточнил какой заказ, обрадовался, ведь это он его в конце 60-х делал, и, отмеряв от ВПУ вправо три ладони, врезал со всей силой кувалдой по этому месту. До вывода К–26 из состава флота ВПУ 9 отсека работало без замечаний.

Как известно, на Пульте ГЭУ не только самые умные, мудрые и гениальные, но и страшные любители чистоты и порядка. Во всех без исключения автономках, в бытность управленцем, палубу застилали войлоком, экспроприированным при ремонте на заводе, и снимали тапочки, ставя их у двери. На одной из Боевых служб произошла эта история: старшина команды электриков Петрович пошел перекурить и в его отсутствие (по его же вызову) на ПУ ГЭУ прибыл молодой матрос. Не видя старшины команды на Боевом Посту, вопрошает «А где товарищ мичман?». На полном серьезе отвечаю ему «Да хрен его знает! Сами целый час ищем. Все-таки в Бермудском треугольнике ходим. Вон от него одни тапочки остались. Смотри сам осторожно передвигайся».