Николай Векшин - Полёт шмеля (сборник)

Чиполинно макушка ребёнка в ночи силуэтит.
И животик болит. А Дюймовочку съели кроты.
Ширпотребно из раков и греков сварю винегретик.
Лопоухо пииткой не поротой кину понты.
И тогда я, в арбуз металлический ключик вставляя,
Оседлать табурет с топором постараюсь в метро.
А про ср@ки писать не хочу. И, как птица взлетая,
Я про драки слагаю в корыто своё ремесло.

Лечу, как звезда, в атмосферу.
Глазами призывно вращаю.
Здесь волны морские. Не верите?
Я мифы поштучно слагаю.

Смотрит мой абажур
На твое жалюзи.
Я тебя разбужу.
Ты меня расспроси.
И пускай жалюзи
Не поймет абажур,
Ты меня полюби.
И я крикну «бонжур»!

Внуки, сопли подотрите!
Дочки, победите стрессы!
Через шлюзы и непрухи
Я шагаю, как принцесса!

Знать, погода в бреде виновата.
Заморочки в плесени живут.
Экскременты? В этом – виновата.
Тесен мир! Пусть рейтинг принесут!

Спасибо, комп и монитор,
Что т е рпите поэта.
Спасибочки, что весь мой сор
Слагается в куплеты.

Я сижу у окна и на осень смотрю.
И усы тереблю, словно кошка.
Я, как мартовский кот, тут про осень пою.
И хвостом колыхаю немножко.

Под звоны пресловутого трамвая
Согреться трудно в блузке и костюме.
Куда послать стишок, не понимаю.
Я аж померк в угрюмой этой думе.
В белье дыра. Надрывно воют лиры.
Как конь я марширую по арене.
О Боже! Удержи же от сатиры!
И пусть не будет морда лика в пене.

Пишу стихи про что хочу.
В душе шабаш. Какое дело!
На абордаж! Я мысль точу!
Душа, взлетевши, аж взопрела.

Строки зарождаются в крови.
Чувств ретивых бурные моменты
Так поют поэмы о любви,
Что гремят торжеств аплодисменты.

Ковырять в носу не надо пальцем.
Не культурно сопли доставать.
Пусть в ноздрях козявки у страдальцев
Экскаватор будет очищать!

Поэт в душе агностик,
Мечтатель и чудак.
Стишки кропает ночью
И бороздит в кулак.

Вагон прокуренный
наполнен осенью.
Прорублен в сумерки
дверной проём.
Хотя я голая,
но мне не холодно:
Губами действуем
с тобой вдвоём.

Есть сомненья поутру?
Так шагай скорей к костру!
Вот и осень на дворе.
Очень грустно на костре.

Пробегусь по магазинам
И продуктов накуплю.
А потом с довольной мордой
Стих об этом сочиню.

Кляня обескровленность вен,
В реале штурмуя Эребус,
Тщеславно изранясь у стен,
Петитом поэт взвился к небу.

Не говори, что «жизнь прожил», не надо.
Что впереди? И сколько ещё лет?
Про то кукушка ничего не знает.
Держись за жизнь! И будь здоров, поэт!

Лечу стремглав по мокрому шоссе.
Сто лошадиных сил ревут. И под дождем
Я не боюсь, что улечу в кювет.
А скорость тут, ну, вовсе не причем.

Судьба! Подари мне порядок и счастье!
Меня по рукам и ногам не коси!
Не надо нежданных известий, ненастий!
Попотчуй восходом лучистым в пути!

Ликует кофеварка, аж пыхтит.
(Хозяин её быстро починил).
И пар из каждой дырочки свистит.
(Ведь он ей стих на радость сочинил).

Я пушистый внутри,
Хоть снаружи иголки.
Задолбали плевки,
Потому что я скромный.

Мы все – девицы, хоть давненько уже замужем.
Своим мы имиджем российским дядькам нравимся.
Мы не питаемся ни спаржей, ни оливою;
Мы на хлебах с селедкой стали просто дивными!
Мы все смышленые, простые, не пугливые.
А как любовницы мы все непобедимые.
И наши глазки, ножки, шейки и волосики
Вы никогда, товарищи, не бросите!

Столь могуч сей афоризм,
Что рождает пессимизм.
Знать, родился он в кусту,
Что так пахнет за версту.

На вскочившем упрямо меж волн бородатом утёсе
Приземлилась на крыльях несмелая странная ночь
И рукавчики век над прикрытой ресницей откоса
Заплела среди брызг, как венок, горделивая дочь.
И, слезу обронив и надев золотой полумесяц,
Так накрыла утес своей дивной и грёзной фатой,
Что утёс (во жених!) мощным стал в небесах Эверестом.
И звезда звезданулась и – стала небесной красой.