Сборник - Даосские притчи

– В моем царстве много конфуцианцев, а вот ваших последователей мало.

– В вашем царстве мало конфуцианцев, – возразил Чжуан-цзы.

– Как же можно говорить, что их мало, ведь по всему царству ходят люди в конфуцианских одеждах?

– Говорят, конфуцианцы носят круглую шапку в знак того, что они познали бремя Небес, – сказал Чжуан-цзы. – Еще говорят, они ходят в квадратной обуви в знак того, что познали форму Земли. Они подвешивают к поясу нефритовое наперстье для стрельбы, показывая этим, что решают дела немедленно. Мудрые мужи, познавшие все это, вряд ли станут носить такие одежды. Те же, кто ее носит, вряд ли познали это. Издайте указ, мой государь, что те, кто носит такую одежду, при этом не зная учения, будут казнены.

Царь издал такой указ и велел огласить его в своем царстве. Через несколько дней в конфуцианской одежде остался лишь один человек во всем царстве. Царь призвал его к себе и, выслушав его ответы на свои вопросы о государственных делах, убедился, что тот конфуцианец.

– Так что же, во всем царстве лишь один конфуцианец? – воскликнул царь.

– Вот это действительно много! – сказал Чжуан-цзы.

Один человек лишился сна и аппетита: он опасался, что Небо обрушится, а Земля разрушится. Его сосед, видя это, опечалился и решил успокоить приятеля:

– Небо – это скопление воздуха. Оно не может обрушиться. Все мы живем и дышим в этом Небе.

– Но если Небо – действительно скопление воздуха, почему не падают на нас солнце, луна, звезды? – спросил приятель.

– Солнце, луна и звезды – это тоже скопление воздуха, которое просто блестит.

– А если Земля развалится? – не унимался приятель.

– Земля – это скопление твердого тела. Ты ходишь по ней. Почему она должна развалиться?

Приятель успокоился. К нему вернулись сон и аппетит.

Услышав об этом, учитель Мо сказал с улыбкой:

– Радуга, облака, туман, ветер и дождь – эти скопления воздуха образуют Небо. Моря и горы, дерево и металл, реки и камни – эти скопления твердого тела образуют Землю. Разве тот, кто познал, что Небо – это скопление воздуха, а Земля – это скопление твердого тела, скажет, что они не разрушаются? И хотя опасность их разрушения относится к слишком далекому будущему, мнение о том, что они никогда не разрушатся, совершенно неверны. А когда время разрушения придет, возникнет большая опасность для всех.

Услышав об этом, Ле-цзы, тоже с улыбкой, сказал:

– Те, кто говорит, что Небо и Земля разрушатся, ошибаются. Те, кто говорит, что Небо и Земля не разрушатся, тоже ошибаются. Разрушатся или не разрушатся – мы не можем этого знать. Ведь не дело живых знать, что такое мертвые, а мертвые не знают, что такое живые. Приходящие не знают уходящих, а уходящие не знают приходящих. Так зачем тревожиться и думать о том, разрушится Небо или не разрушится?

Свет всматривался в облик тьмы. Там было темно и пусто. Тогда Свет спросил: «Ты существуешь или не существуешь?» Ответа не последовало. «Тьма достигла совершенства. Целый день смотри на нее – не увидишь, слушай ее – и не услышишь, трогай ее – и не дотронешься, – воскликнул Свет. – Я способен быть или не быть, но не способен абсолютно не быть».

Однажды Конфуций попытался завести с Лао-цзы разговор о высшем человеке, но тот с улыбкой ответил:

– Я никогда не видел что-либо «высшее» или «низшее». Человек есть человек, точно так же, как деревья есть деревья. Все участвуют в одном и том же существовании. Нет никого, кто был бы выше или ниже.

– Что происходит с человеком после смерти? – задал новый вопрос Конфуций.

– А можете ли вы сказать, что такое жизнь? – в свою очередь спросил Лао-цзы.

Конфуций не смог ответить на этот вопрос.

– Вы не знаете этой жизни, и, вместо того чтобы познавать ее, вы беспокоитесь о том, что будет после смерти, – сказал Лао-цзы.

– Что такое добро и зло? Можете четко определить? – вновь спросил Конфуций.

Лао-цзы ответил:

– Определения создают путаницу, потому что они подразумевают разделение. Все определения мертвы, а жизнь всегда в движении. Детство движется к юности, юность – к зрелости и т. д.; здоровье движется к болезни, болезни – к здоровью. Где же вы проведете черту, чтобы разделить их? Поэтому определения всегда ложны. Не говорите, что есть добро, а что – зло.

Конфуций спросил:

– Как же тогда можно вести и направлять людей? Как их научить быть хорошими?