Фома Топорищев - Апокрифические истории

Как известно, Иуда уплатил по всем счетам, вследствии чего, быть может, истина и восторжествовала. Но это была только часть всей истины, известная Учителю Иуды. Все прочие части будем оплачивать мы.

----

Стражники привели Иисуса к прокуратору Иудеи для допроса. Понтий Пилат старательно делал вид, что не замечает философа, но в последний момент напряг внимание и таки заметил:

- Ба! - вскричал он. - Это ты, Иисус? Какими судьбами?.. Отпустите его, разве вы не видите, что он никуда не собирается бежать.

- Тем более, что бежать мне некуда, - произнес Христос как бы в сторону. - Напрасно ты, Пилат, делаешь вид, что не имеешь никакого отношения к моему аресту.

- Но ты вовсе не арестован, а только задержан до выяснения обстоятельств. Неужели ты думаешь, что у римского прокуратора нет иных дел, кроме как арестовывать бродячих философов. Тем более, что я и сам философ.., в некотором смысле. Видишь ли, первосвященники обвинили тебя в том, что ты, якобы, призывал народ к уничтожению Храма, а кроме того утверждал, что являешься царем Иудеи. Вот я и решил узнать все из первых рук, отлично понимая, что эти глупые старикашки способны обвинить кого угодно и в чем угодно. Что ты делаешь в Иерусалиме?

- Как всегда, свидетельствую об истине.

- Ага... И что есть истина на этот раз?

- Долго объяснять. А ты, Пилат, как мне помнится, не любитель проповедей. Что же касается обвинений в попытке узурпации власти путем объявления себя царем - это такая глупость, о которой и говорить не стоит.

- Разумеется. Давай лучше поговорим об истине. Она одна, или их множество, так что каждый может выбрать себе по вкусу?

- Истина одна. Но у нее есть одно неприятное свойство. Христос нагнулся, захватил пригоршню песку, выпрямился и медленно разжал пальцы. - Она, как этот песок, непрерывно ускользает от нас... И все же, я успел познать какую-то ее часть.

- Так-так... Весьма кстати. Хотелось бы узнать, в чем суть этой уже постигнутой части? Тогда, быть может и все прочие части удастся как-то оконтурить.

- Изволь. Существенная часть истины, ставшая мне очевидной, состоит в том, что в мире нет ничего лишнего.

- Ну, это, хм.., достаточно очевидно, хотя и... небесспорно. Что еще ты постиг?

- Я понял, что бессмертие без смерти невозможно.

- Вот как? Звучит парадоксом в стиле древних греков... И какие же из этого выводы?

- Я не занимаюсь выводами. Выводы за меня сделают другие.

- М-м-да... В этом все и дело. Видишь ли, Христос, части истины, ставшие тебе известными, сами по себе достаточно безобидны. Опастность представляют выводы. Ты, увы, не обременяешь себя их изготовлением, а выводы из твоих частей могут быть самыми разнообразными. Например такими: чтобы все обрели бессмертие, нужно всех умертвить.

Христос усмехнулся.

- Действительно, кое-кто уже поговаривает о Конце Света. Конечно, тот, кто не понимает, чем необходимое условие отличается от достаточного, может сделать и такой вывод.

- Ну, хорошо, - теперь усмехнулся Пилат. - Ты как всегда прав, галилеянин. Но вот что касается истины, ускользающей от нас... Я, кажется, знаю один способ, как поймать ее за хвост... Воды! - коротко приказал он.

Слуга немедленно подал таз с водой. Пилат кряхтя поднялся с ложа, опустил руку в таз, выпрямился и подошел к Иисусу.

- Как ты думаешь, прилипнет истина к моим рукам?

Иисус мотнул головой.

- Возможно, - сказал он. - Но ведь ты испачкаешь руки.

- Но ведь я познаю истину. Вопрос только в том, стоит ли она испачканных рук... Что же касается бессмертия - тут ты прав.

Он сделал знак и Христа увели. Пилат некоторое время рассматривал свою ладонь, а потом прошептал:

- Истина! Ему нужен вовсе не Бог, ему нужна истина. Он хочет попасть в вечность и вряд ли успокоится. Я бы мог... Но нет, сегодня нехороший день. Жарко... Пожалуй, я просто вымою руки и пойду вздремну.

----

Иоанн Златоуст с трудом разлепил веки.

"Приснится же такое, - подумал он, - просто чертовщина какая-то!"

Он встал и выглянул в окно - там стояла кромешная тьма.

"Ну вот, - подумал Иоанн, - не видно ни зги. Тьма египетская! Должно быть, сейчас глубокая ночь."

Комната, где он находился, была почти пуста. Только лежанка, стол, тусклая лампада на нем, да голые стены кругом. Как он сюда попал, Иоанн не помнил. Помнил только, что после молебна они с приятелями решили идти в синагогу и устроить там диспут с иудеями по поводу того, можно ли считать церковное вино олицетворением крови Христовой. Но кому в голову пришла в голову эта дикая идея, ведь Иудеи вообще не признают Христа, как такового?!