Константин Мелихан - Рассказы

Ну что может привить ребёнку картина с изображением красивой женщины, лежащей в некрасивой позе?

Не скрою, женщина на картине спит. Но зачем же сбрасывать с себя одеяло? Я, например, когда сплю, всегда натягиваю его до ушей.

Теперь возьмем её ноги. Посмотрите, какая извилистая линия. Это не наша линия, товарищи! Наша линия прямая! Тем более – в воспитании школьника. И наша женщина никогда не будет ходить с такими ногами.

Теперь возьмем, я извиняюсь, бюст. Великоват он ей, товарищи! (Я замеряла циркулем. Я сама – преподаватель геометрии). И я уверена: наша женщина с таким бюстом ходить не будет. Она будет падать. Причем на спину.

А теперь я хочу спросить: что возбудит в подростке эта женщина? Она возбудит в нем мысль. Что все женщины такие.

Но это неверно. Взять хотя бы меня. Пятьдесят лет я отдала воспитанию подрастающего поколения. И я уверена: я не такая.

И я никогда не стала бы демонстрировать детям свою обнаженную натуру. И не только обнаженную, но и в одежде. Потому что под одеждой она все-таки обнаженная!

С чего начинать роман?

Начинать лучше с первой фразы.

Первая фраза – это такая фраза, без которой невозможно начать роман.

После того, как написана первая фраза, достаточно написать вторую фразу.

Вторая фраза – это фраза, которая пришла к вам первой, обогнав все другие вторые фразы. После второй фразы достаточно написать третью фразу. Потом – четвертую. И так далее до тех пор, пока не напишется весь роман.

Как кончать роман?

Кончать роман надо сразу. Одной фразой. А именно – последней фразой.

Последняя фраза – это такая фраза, после которой уже не хочется продолжать роман. Теперь вы знаете, как написать роман. Поэтому писать его вам уже не обязательно.

Мастер Леонардо да Винчи мастеру Рафаэлю Санти желает здравствовать!

Пишу тебе свой поклон со душевным расположением. Извини, что столь долго не писал. Впору ли сейчас заниматься живописью, когда у нас в Италии эпохи Возрождения творятся такие великие дела?

Кондотьеры торжественно убивают друг друга. Савонарола устраивает выставки картин, но перед просмотром их сжигает. Родственники Цезаря Борджиа умирают один за другим естественной смертью: кто от яда, а кто от кинжала. Да и у меня дел по горло. Проектирую канализационный канал для неаполитанских граждан. Да ещё маленько подхалтуриваю – пишу портрет некой Моны Лизы.

Работа двигается медленно. Прошу её: «Улыбочку! Легкую, демоническую улыбку». Но разве можно объяснить это словами?

Я говорю: «Я просил улыбнуться, Мона Лиза, но не так широко!» Не могу же я ей объяснить, что с её зубами лучше вообще не раскрывать рот!

Слава Иисусу, что она не моя супруга! Болтает без умолку! Но я терплю: надо же что-то есть.

Зато, какие у нее руки, Рафаэль! Это чудо, а не руки! Мозолистые, работящие. Никогда не подумаешь, что она дочь неаполитанского купца. Но попробуй что-нибудь втолковать этой жабе! Она, видите ли, хочет походить на царицу. Чорт с ней! Я пригласил свою служанку и пишу с нее то, что хочет заказчик.

Благодарю господа, что мне удалось уломать её позировать только для поясного портрета. Ты бы видел её ноги! Словно на пушке каталась. Хорошо хоть – картина небольшая. А за те гроши, которые мне отвалили, хватило бы с нее и пол-лица.

Кисти тоже не к чорту! Пишу каким-то хвостом ослицы.

Здесь меня все обзывают авангардистом – за пейзаж, на фоне которого позирует моя модель. Но ведь я передаю только своё впечатление от игры цвета на солнечном свету. Это же обыкновенный импрессионизм!

Видел последнюю мазню Микельанджело. И за что только людям деньги платят?!

Ну вот, пожалуй, и все. Пребывай во здравии. Писано по-латыни левой рукой в Неаполе.

Великий русский поэт М. Ю. Лермонтов был большим мастером своего дела. На его лицевом счету сотни разнообразных стихотворений, десятки поэм, несколько драм. Первым наставником Лермонтова был Пушкин, который передал Михаилу все свои знания, опыт, привил любовь к труду. Очень хорошо отозвался о Лермонтове его старший товарищ по работе Белинский: «Глубокий и могучий дух!» Как же поэт опустился до такой глубины?

Михаил Юрьевич Лермонтов родился в деревне у бабушки, в то время, как его родители жили в Петербурге. Росту он был маленького – и поначалу ничем не выделялся из окружающей его среды. Первым, кто заметил ребёнка, была его бабушка. Видит: бегает какой-то мальчик. Вроде, не дворовый. И она сразу стала заниматься его самообразованием: с самого раннего утра будила в мальчишке тревожные вопросы, развивала задумчивость, а если он не слушался, оставляла на нем неизгладимые впечатления, особенно от родной природы и, в частности, от березовых прутьев.