Алексей Лукшин - Конфуз (сборник)

– Если только немного, – инженер испуганно перебегал взглядом с одного на другого, ища у них силы и признавая свою слабость в новой версии времяпрепровождения.

– А милиция? Запрещено же! Я слышал.

Ему не дали договорить. «Г. В» переминался холёным жеребцом. Дали бы волю, его нога отстучала бы победный марш фаворита, как на ипподроме «Москва».

– Пойду пару колод прикуплю, игра должна честной быть, – в боязни отказа от затеи он торопился. «Сейчас, лапушки, держитесь! Так, с коньячком в завязке. Они-то пусть хлебнут, им надо!»

В нём во всей красе в одном теле объединились математик, делец и игрок. Расплачиваясь за купленные колоды, непрестанно оглядывался: не ушли ли, не передумали, не сговорились ли, пока он тут. «А что? И такое может быть». Он мерил попутчиков собственной мерой. Их умственные способности слабы, интуиция его не подводила никогда. Сколько он подполковников, майоров и лейтенантов подраздел. И полковники выскакивали, как семечки из своей шелухи. В нём ёрзал чертёнок. Чертёнок бесноватый и беспокойный. Подошёл. Спешно оглядел сотоварищей в недоумении молчавших.

– Что застыли? Пошли в тенёк. Сквер или парк? Я прогуливался немного. Хороший парк – рукой подать, десять минут ходьбы. Могу на такси, за мой счёт, конечно, – в нём извивался кураж.

Шли по аллее, выискивая скрытое от посторонних глаз место.

– Вон скамейка. Присядем?

Инженер заводил головой, думая, что за ними кто-нибудь следит. У него денег было много. По его меркам, конечно. На «Жигули» третьей модели. Немалая сумма. Один в чужом городе. «А они? Они что за люди? Один кичится, выставляется. Не подвох ли? Очень быстро всё, слово сказать не дали». Тревога зрела в Юркином уме: «Маленький тот, совсем непонятный. Впрочем, менее опасный, только спокойный очень».

Единственно, к чему был готов точно, это при малейшем подозрении бежать. Бежать, бежать, что есть мочи, не останавливаясь, иначе распрощается с деньгами.

В мысленном течении Ленина боролось два чувства: «Вот так кадр! Впервые такого вижу. Военный. Кто бы ему поверил. Хотя… активный, энергичный, ничего не скажешь». Отчего ему стало спокойно, очень спокойно.

На скамейке началась игра. Инициативный военный сел напротив Юрки.

– Что? На спичечки?

– Ты бы ящичек поставил, прогуляйся.

«Г. В» говорил и говорил. Ленин шарахнулся от его слов, как от внезапного грома за спиной.

– Нет, нет. Пойдёт и так. Мне что, в шахматы комбинации выдумывать?

– Смотри, как знаешь.

«Г. В» гнал события.

– Спичечка, копеечка. Скучновато время проводим.

Горка спичек нарастала у везучего вояки.

– Ребят, мы куда так улетим? Давай покрупней ставочки делать. От размаха и сердце шире становится, и расчёт легче вести.

Инженер явно занервничал. Через полчаса горка со спичками выросла у инженера. Ему везло, на что он отреагировал:

– Может, на денежку сыграемся? Что спички высчитывать? По гривеннику, по рублику можно.

Раз от разу везло и Ленину.

– У меня деньги есть, можно по рублику. Игра знакомая.

Геннадий Васильевич победоносно соглашался, готовя оппонентам капкан.

– Вы, если что, ставочки увеличивайте, не стесняйтесь. Я-то согласен. Смотрю, как у вас настроение.

Он выжидал. Временами в стороне прохаживался человек. Он исчезал, потом появлялся. Поначалу игроки насторожились и спрятали карты. Когда всё повторилось, возмущение вскипело.

– Ты чего?

– Да, увидел.

Смущённо, не выказывая желания, объяснил:

– Ушёл, чтоб не смущать. За деньгами сходил. Триста рублей взял с собой. Могу присоединиться.

Он выжидал, как примут слова с предложением.

Готовый к выигрышу офицер в отставке смотрел вопросительно. Его жадный ум присвоил триста рублей себе.

– Давай присаживайся. Друзей заодно моих растормошишь, жмутся что-то. Выше сотни не уходили.

Игра пошла интенсивней. Новичок выиграл к своим ещё пятьсот рублей. Через полчаса на кону ставка дошла до десяти тысяч. Через два часа до пятидесяти тысяч. Происходящего вокруг никто не замечал, все погрузились в игру. Напряжение росло.

Резко звучал общий выдох, когда кто-нибудь отходил в кусты или достать из сумки денег. Каждый раз, доставая деньги, обратно никто их не убирал. Количество банкнот нарастало.

На миг Ленин обратил внимание на гору денег, принадлежавших ему. Тридцать тысяч. Выиграв тут же ещё пятнадцать, подумал оценивающе: «Вот бы встать, да с деньгами и смыться. Ну, их к черту, этих игроков. Мне же хватит, ну зачем мне больше». Таких денег у него не было никогда, он не мог о них и мечтать. Сознание подсказывало: здесь три врага. Они на него смотрят. Ему не уйти. А значит, все деньги и те, которые у него были, останутся в игре до последнего, забрать не сможет. Либо выиграет, а скорее проиграет. Маневрируя, подсчитывая барыш, задумал откладывать сумму, с которой пришёл, во время своих походов в кусты. Со временем отложил столько, что денег в заначке стало в два раза больше, чем было. Оглядел окружающих. Видимо, положение с деньгами у всех хорошее, кроме военного. Тот же словно не замечал упущенных партий, каждый раз проигрывая, увеличивал ставку. Ленин понимал: такой исход нежелателен. Уж он точно здесь оказался не для того, чтоб заработанные «кровные» за несколько часов спустить в парке.