Александр Олсуфьев - Эмигранты

Колька, встав на цыпочки, весь вытянулся, дотянулся до края и с интересом смотрел, как дядя в белой рубашке взял бумаги, что-то отметил внизу, а взамен протянул маме ключи с большим брелком и, показав жестами как пройти к лифту, устало улыбнулся и, немного поморщившись, отвернулся, когда в очередной раз зазвонил телефон. Наклонившись над Колькой, Женька тихо, но внятно произнесла:

– Колька, вперёд! Мы приехали! Сейчас в номер, бросаем вещи, переодеваемся и к морю.

– Ура, ура!.. – почему-то шёпотом ответил Колька, и не успела Женька опомниться, как он ухватился за ручку и, изгибаясь под тяжестью неподъёмного чемодана, словно краб, поволок его через весь холл.

– Стой, стой! Куда ты? Дай я тебе помогу… – засуетилась Женька.

Что раньше всего мы начинаем делать, когда приезжаем в чужие края?

Вы скажете: покупать сувениры. Не-а…

Тогда, пробовать незнакомую пищу? Не-а…

Напиваемся? Ну, в общем-то, это правильно, но, опять же, не сразу.

Кидаемся заводить новые знакомства? Тем более, не-а…

А может быть, мы бросаем всё и убегаем по магазинам? Ну, в общем-то… Не-а… Не сразу.

Тогда, наверное, мы по приезду расчехляем удочки и идём ловить рыбу? Наверное, так оно и есть, но только там, где присутствует вода: река, озеро, море и если у вас имеются зачехлённые удочки и вы рыбак. А если нет? Что тогда?

Ну… Думайте, думайте, шевелите мозгами. Ну, и? Получается?.. Ладно, не мучайтесь… Мы начинаем вспоминать и сравнивать.

Когда мы обращаем внимание на какой-нибудь предмет или факт, до селе не виданный или не опробованный, то сразу же начинаем вспоминать, а не видели ли мы такое же, но там, откуда приехали, и если повезло и видели, то насколько оно отличается от этого и что лучше.

Например, где хлеб пекут пышнее у нас или у них?

А где мёд слаще – здесь или там?

Вино у них позабористей будет, а вот шапки меховые у нас получше шьют, да и метро у нас почище, чем ихнее, а вот дома они ставят лучше и машины у них хорошие…

И так можно продолжать до бесконечности. Даже самый озлобленный, отчаявшийся эмигрант, растоптав в пыль свой старый паспорт и плюнув несколько раз через плечо, не сможет сразу же забыть всю свою прежнюю жизнь, откинуть свой жизненный опыт, как ненужный хлам и начать всё с белого листа. Да и стоит ли так поступать? Всё что наше, то – наше. Плохое оно было или хорошее – время покажет, а бросаться вот так, сорить в незнакомом месте – не есть признак достойного воспитания, к тому же там вас просто могут не понять и подумают невесть что, а первое впечатление – оно самое устойчивое.

Номер, куда поселили Женьку с Колькой, к сожалению, не выходил окнами на море, но нет худа без добра – окна смотрели в большой тенистый сад за отелем, густо заросший диковинными цветущими кустами, где среди листвы на разные голоса перекликались невидимые птицы. Солнце, проходя по небосклону, большую часть дня светило на другую сторону и с этой стороны была прохлада и тень.

Когда Женька, побродив немного по лабиринту коридоров, открыла дверь с указанным на ключах номером, то первым делом что сделала – это принюхалась. В комнате было достаточно свежо. Задернутые шторы лениво колыхались от лёгкого ветерка и пахло незнакомыми цветами. Запах не резкий, но отчётливый и не раздражающий, с лёгким оттенком смоляных стружек, и Женька, пройдя через комнату, решила, что аромат приятный и стоит поискать причину этого запаха.

Отдёрнув шторы, чтобы в комнате стало светлее, она осмотрелась. Мебель в номере была простая, неяркая, несколько угловатая по её представлению, хорошая для гостиницы, но такую же она бы не решилась поставить в своей квартире – слишком резкие, даже немного агрессивные очертания. Посередине комнаты стояли две широкие кровати. Раздвинув их пошире, чтобы можно было свободно ходить между ними, Женька обернулась. Кольки нигде не было видно.

– Коль? – позвала она. – Ты где?

– Здесь, Ма. Тут здорово! – Колька вышел из ванной комнаты, держа в руках широкое махровое полотенце.

– Ма, смотри, какое мягкое.

Женька дотронулась ладонью до густого ворса.

«Действительно, мягкое и толстоё, как одеяло. Такое у нас дома не просушишь. Наверное, здесь у них на солнце всё быстро сохнет».

Женька заглянула в ванную комнату. Стены были покрыты белым кафелем до самого потолка. В неярком свете скрытых светильников таинственно поблёскивали хромом краны и трубы, у дальней стены стояла большая ванна, а сбоку, на невысокой тумбе, покоились сложенные в несколько рядов банные полотенца с вышитой эмблемой отеля.