Александр Ряхин - Сборник рассказов

Вдруг один из них, обернувшись, увидел Нелю с роскошными русыми, волосами, волнами раскинувшимися по ее плечам.

Фашист ткнул в ее направлении пальцем и громким, пьяным голосом, коверкая русский язык, спросил: «Bist du немка?» – Ты немка?

Дети в страхе разбежались по дворам.

Одно время во дворе фашисты ставили большую машину – бензовоз. Это пугало жильцов – они боялись пожара.

В конце августа в одном из домов поселились немецкие летчики.

Жителей они не трогали, даже разрешали подбирать отрубленные куриные лапки и головы, которые оставались после приготовления им обеда.

Смеялись над детьми, которые кушали семечки. Немцы называли семечки «Сталинским шоколадом».

Для того, чтобы порубить дрова для немецкой кухни, немцы иногда приводили двух-трех советских пленных. Они были худые и сильно изможденные.

Охранял их немец по имени Макс. Неля с подругой просили его разрешения покормить наших солдат. Макс кивал им и отворачивался. Девчонки бежали домой, быстро варили кашу со свиными шкварками и, разложив ее по мискам, неслись к солдатам, чтобы успеть накормить их, пока фашисты не увезли их обратно в концлагерь.

Но, несмотря на кажущуюся лояльность к местному населению, это были фашисты. Через несколько дней после начала оккупации Краснодара они начали решать «еврейский вопрос», то есть приступили к тотальному уничтожению еврейского населения в Краснодаре.

В соседнем дворе жила со своей семьей подруга Нели – Ляля. Ее мама была русская, а отец еврей. Он был скрипачом, а мама домохозяйкой.

Фашисты подогнали душегубку, и забрали отца Ляли. Ляля плакала и рвалась к нему, но немцы сначала отгоняли ее, а потом махнули рукой, и пустили Лялю к отцу. Больше их никто не видел…

В начале зимы едва не произошла трагическая для жителей развязка.

Зима с 42 на 43 год была очень холодная. Дров для отопления не хватало, и жители разобрали все заборы, доски, часть сараев – все пошло в печь.

Фашисты на подводе привезли и разгрузили дрова. Жители по полену – другому, как-то незаметно, растащили половину этой кучи.

На следующий день фашисты пригласили местного полицая – переводчика и заявили, что если к утру дрова не вернутся, будут расстреляны жители всего квартала.

Утром дрова были на месте…

Так и пережили они немецкую оккупацию.

Выжить семье удалось благодаря тому, что сестра Марии Афанасьевны оставила для них мешок пшеничной крупы, и полтуши копченого кабанчика, который привезли им из станицы и спрятали в подвале. Сало перетопили и, перемешав со шкварками, расфасовали по банкам. Так и варили кашу со свиным жиром. Неонила Петровна до сих пор иногда готовит себе пшеничную кашу со свиными шкварками.

В феврале 1943 года, после ухода фашистов из Краснодара, Нелю, как комсомолку, привлекли для работы курьером в горкоме партии. В городе было разрушено все. Связь не работала, и курьеры разносили повестки, письма, указания и т. д. по всему городу. Курьером она проработала три месяца, пока не наладили в городе связь.

В это же время она поступила на краткосрочные курсы медсестер в медицинское училище.

2 мая 1943 года была первая бомбежка Краснодарской грузовой железнодорожной станции. Утром медсестер собрали и объявили, что к 10 утра они должны быть на станции.

Когда медики добрались до станции, их глазам предстала страшная картина – на путях стояли три разбитых бомбами эшелона с ранеными. Такие эшелоны называли составы, которые прямым сообщением с фронта, без остановок, развозили раненых в госпиталя, в освобожденные от фашистов города.

Часть вагонов из этих составов была превращена в груду металла, другие горели…

Из оставшихся целыми теплушек начали выгружать раненых. На руках. Никаких носилок не было. Убитых оставляли на месте. В это же время началась вторая волна бомбежки. В небе кружили немецкие самолеты и скидывали на станцию бомбы. Наши зенитки били по ним, не останавливаясь. Это отпугнуло немцев и не дало им закончить свою кровавую работу.

Раненых вывозили на подводах и грузовиках. Их развозили по городу везде, туда, где только можно было их разместить. Неля с подругой отвезли раненых в церковь, где разложили их прямо на полу. Здесь же, не отходя, оказывали первую помощь – делали перевязки, поили водой.

Потом вернулись на станцию, где до 7 часов вечера выгружали из вагонов и собирали убитых.

Так у 16-летней Нели началась трудовая деятельность….

После этого ее перевели на работу в Краснодарский военный госпиталь. Он и сейчас находится на улице Октябрьской. За ней и ее подругой закрепили одну палату с ранеными. Там они работали без отдыха посменно – день, ночь. В палатах лежало по 4—5 человек. Грязные, окровавленные бинты, девочки сумками носили домой, где их отстирывали от крови и сушили, развешивая на веревках во дворах, гладили и скручивали.