Вероника Киреева - Советский человек

Выпил я еще три кружки пива, пришел домой. Кругом пусто, тихо. Заглянул в шкафы, Галиных вещей нет. Нет ее тапочек в прихожей, нет мочалки. Все забрала.

Лег я на кровать, и так противно мне стало. Надо выкинуть эту кровать, и купить другую. Я оказывается жил с женщиной, которая с помощью моей любви пыталась доказать, что она счастлива, что ей хорошо. А на самом деле ей было плохо, и она была несчастна. Даже ни разу рассольник не сварила.

А я-то дурак жил и верил!

Я вот, к примеру, ложусь спать и сразу засыпаю. Я даже подумать ни о чем не успеваю, тем более сказать. А жене моей почему-то как раз ночью разговаривать охота. Днем-то я на работе, а вечером у неё то курсы, то прослушивание.

То ей край передачи свои смотреть надо про космические миры. А я не могу телевизор смотреть, у меня глаза режет. Я только радио могу слушать. А по нему всякие сюрпризы музыкальные передают, ритмы и мелодии. А если разговоры, то только о любви к искусству. А мне непонятно что это за любовь за такая?

У меня-то искусства нету. Работа только, да жена. И вот как-то лежу я в кровати и не могу уснуть. Думаю о разных музыкальных инструментах, о любви, стало быть, к ним. О Шуберте.…И лежу я с закрытыми глазами, прикидываюсь, а у самого ни в одном глазу.

А жена моя мимо кровати ходит и никак спать не ложится. То к зеркалу подойдет, причёску поправит, то носик припудрит, то что-то там такое во рту у себя разглядывает, зуб мудрости, наверное, ищет. А мне никак не уснуть, мысли всякие…

Как же думаю, люди всю жизнь с нотами-то жили, и даже в кровать с ними ложились, и различные пьески и вариации сочиняли? И со своими скрипками никогда не расставались, чуть, что сразу хватались за них, как за единственное в жизни сокровище…

И лежу я так, понять пытаюсь. А жена моя из шкафа вещички достает, бубнит себе под нос что-то и вешалки на кровать бросает. Я-то думал, она по режиму живет, о здоровье своем заботится, а она вдруг примерки какие-то устроила! Думает, я сплю беспробудным сном, ничего не вижу!

А я всё вижу! Мало того, в этой напряжённой тишине я вдруг слышу, как кто-то в дверь нашу входную скребётся. Страшно мне стало, не по себе как-то. Я-то в трусах лежу, беззащитный, у меня под рукой ничего тяжёлого нет, только радио. А жена моя на платье замочек застёгивает, свет выключает и идёт куда-то.

Я с кровати-то встал и скорее за ней. Кого же это принесло, думаю, посреди ночи? Не родственники ли наши из Витебска приехали? Слышу, жена моя бесстрашная, дверь открывает и разговаривает с кем-то. С мужчиной.

– Яков Петрович, – говорит она шепотом, – что ж вы так долго? Я уж думала, вы не придете.

Я так и застыл.

– Людмилочка, – говорит Яков Петрович дребезжащим голосом, – сегодня как раз та самая ночь, когда нет облаков и четко видны очертания небесных предметов.

И оба они проходят на балкон, увлеченно разговаривая о зарождении жизни на соседних планетариях. Я крадусь за ними и прячусь там же на балконе за развешанными простынями.

– Не могу поверить! – восторженно восклицает моя жена. – Сегодня самый счастливый день, вернее ночь в моей жизни! Я увижу, наконец, кувшин, который несёт на своей голове прекрасная марсианка или…

– Людмилочка, – выкряхтывает Яков Петрович, тряся жидкой бородкой, – помогите закрутить вот эти трубочки, что-то сил нет…

Моя жена, конечно, ринулась ему помогать, но все равно Яков Петрович выронил какие-то детали, потом долго ползал в темноте между моими босыми ногами и никак не мог их отыскать.

– Невероятно! – простирая руки к небу, говорила моя жена. – Это ночное небо, глубокое, как море, бескрайнее как океан откроет перед нами свою тайну…. Оно поведает нам историю любви, бесконечной, устремляющейся далеко за пределы вселенной.… Туда, где вечность…. Где переплетаются так тесно миры и звуки в одном стремительном полёте…

Я, честно говоря, уже замерз, да и режим у меня из-за них весь сбился, а мне на работу с утра вставать. Я хотел, было спать уйти, но тут Яков Петрович наконец-то установил свой прибор.

– Прошу взглянуть, – сказал он в большом волнении. – То, что вы сейчас увидите, навсегда изменит вашу жизнь!

– Какая прелесть! – восторженно лепетала моя жена, глядя в прибор. – Ой, я кажется вижу… Вижу людей!

– Не может быть! – задребезжал Яков Петрович. – Что же они делают?

– Женщина…. Да, женщина с длинными волосами и мужчина….

– Дайте-ка посмотреть, – Яков Петрович был нетерпелив. – Я так и знал. Так и знал!